– И всё? – презрительно протянула Феникс. – Я думала будет что-то посерьёзнее.
– Вы здесь не затем, чтобы думать, мисс Кастильони, – прохрипел Сёрт, поворачиваясь на своё кресле-каталке к Фелиции. – Не забывайте об этом.
– Мне заказывали убийства боссов мафии, а теперь я должна чистить улицы от какой-то плесени? – скривилась девушка.
– А чего вы говорите о них во множественном числе? На вашем счету из серьёзных работ только один убитый главарь албанской мафии из Индианаполиса. И то вы были выбраны для этого заказа, мисс Кастиольни, лишь потому, что мистеру Тачи нравились юные девушки.
Круто. Если бы слова могли размазывать, то Фелиция сейчас бы имела площадь в пару квадратных километров.
Феникс, полностью оправдывая своё прозвище, натурально вспыхнула став багрово-красной. Она вскочила и схватилась за рукоять пистолета на поясе.
– Да что ты о себе возомнил, чёртов урод!..
Где-то под потолком моментально послышался механический гул и лязг. Темноту прошили тонкие красные линии лазерных лучей, скрестившиеся на груди Феникс.
– Только не делайте глупостей, мисс Кастильони, – брюзгливо произнёс Сёрт. До этого момента я не думал, что брюзжание может быть хриплым и в исполнении машинного голоса. – Сядьте.
– Дешёвый трюк, – без особой уверенности в голосе процедила Феникс.
– Отнюдь. Совсем недешёвый, хотя и на редкость картинный трюк. Но я всегда хотел играть на Бродвее, поэтому мне это простительно. А теперь сядьте, мисс Кастильони, и успокойтесь. Больше я повторять не буду.
Фелицию перекосило так, будто её заставили сожрать килограмм лимонов, но приказу Сёрта она всё-таки подчинилась.
– Может, кто-то из вас ещё не понял? – старик крутанулся на своём моторизированном кресле, поочерёдно обводя нас всех своим мёртвым немигающим взглядом. – Вы здесь не потому, что вы какие-то там суперкрутые убийцы и уникальные бойцы. Не думайте, что вы особенные. От исключительности до ущербности – всего один шаг.
– Ну и почему мы в таком случае здесь, сэр? – поинтересовался Коммандо.
– Встречный вопрос, мистер Монтгомери. Почему вы живёте в этом мире?
– Это философский вопрос, сэр. В число необходимых мне наук философия не входит.
– И это правильно, – одобрил Сёрт. – Солдату она совершенно ни к чему.
– Потому что солдат – есть автомат, к ружью приставленный, – не сдержавшись, хмыкнул я. И добавил, – Фридрих Прусский.
Чёрт, а Дамиан-то, наверное, себя здорово ощущает, когда такие же фразочки выдаёт. Нет, он и обычно себя чувствует неплохо – при его-то деньгах и возможностях. Но когда умничаешь на людях – сразу самооценка поднимается. Мелочь и глупость, а приятно ведь.