С внешностью у Лизы были, однако, серьезные проблемы. Больше всего, конечно, ее беспокоили волосы. Впервые она заметила, что они стали вылезать пучками, сразу после возвращения в Москву. Она подумала, что это временное явление, связанное с родами, – так, кстати, говорили ей и врачи – и купила парик, чтобы переждать, пока организм придет в норму. Но этого не произошло, и теперь каждый раз, когда Лиза снимала с головы свой роскошный рыжий парик, сердце у нее болезненно сжималось. Проблема углублялась. Казалось, что на голове вообще нет волос – только кое-где виднелись жиденькие пучки. Лиза проводила расческой по голове в разных направлениях – и вперед, и назад, и с боку на бок, как рекомендовали косметологи, втирала в кожу разные мази – все было бесполезно.
«Хорошо, что проблема снаружи, а не внутри! По крайней мере ее хорошо видно!» Она шутила сама с собой, но каждый раз, когда готовилась снять парик на ночь, настроение у нее портилось. Даже мать и отец не видели ее без парика, думая, что эксцентричная дочурка специально завела такую вызывающую прическу. Сашка видел ее голову в натуре, но был еще достаточно мал, чтобы распространяться на эту тему. И Галя не знала о ее секрете довольно долго, пока Сашка не нарисовал простенький рисунок под названием «Моя мама». На голове у существа неопределенного пола были изображены три желтого цвета полоски.
– Ты что! Ты неправильно нарисовал! У мамы другая прическа, – сказала ему Галя и внесла коррективы оранжевым карандашом – вокруг Лизиной головы появились хвостатые яркие змеи.
– Нет! У мамы вот так! – продолжал упорствовать Сашка и стал настаивать на своих полосочках, зачеркнув нарисованную Галей роскошную шевелюру.
– Как странно он тебя видит! – Галя показала Лизе Сашкино творчество. Лиза могла бы просто улыбнуться в ответ, но решила быть справедливой и не подводить ребенка. Кроме того, ей была интересна Галина реакция.
– Устами младенца глаголет истина, – признала она правоту сына. – Это ведь у меня парик! – Она сделала одно быстрое, резкое движение и по округлившимся Галиным глазам поняла, что суровая правда оказалась для няни сюрпризом. – Вот теперь этот сюрприз я и буду носить на голове всю оставшуюся жизнь!
Было бы легче, если бы Лиза заплакала, но вот уже больше четырех лет, с тех самых пор как она почувствовала себя взрослой, слезы у нее куда-то исчезли.
Кроме того, с каждым месяцем она стала с некоторой тревогой замечать, что все больше худеет. Раньше у нее были вполне приятные формы, но сейчас без какой-либо диеты, вообще безо всяких усилий с ее стороны между талией и поясом брюк стали свободно пролезать сначала ладонь, а потом и кулак. В дополнение к этому кожа на плечах начала провисать неприятными складочками, а около коленок выросли отвратительные целлюлитные бугорки. Вопрос требовал кропотливого изучения (Лиза терпеть не могла чувствовать себя в чем-либо неподготовленной), но ей некогда было им заниматься. Она решила побольше есть, но это не принесло желаемых результатов. Кроме того, у нее совершенно пропал аппетит. От запаха пищи стало тошнить, как во время беременности, и она теперь стремилась выйти из кухни, когда Галя кормила Сашку супом. Единственное, что Лиза теперь ела без всяких ограничений, было мороженое. Она могла не завтракать, не обедать и не ужинать, но как только зачем-нибудь выходила из дому, ванильный рожок в шоколаде, купленный в первом же киоске, становился ее верным спутником.