Джентльменов нет – и привет Джону Фаулзу!

Осенней ночью, с любопытством заглядывающей в окна тех московских квартир, обитатели которых не имеют привычки спать даже в поздний час, молодая женщина увлеченно работала, сидя за компьютером. Кому известно, как выглядят съемные квартиры в панельных домах бывших рабочих окраин, тому не надо описывать их убранство. Те же, кто не знает этого, могут представить, что в таких квартирах не бывает удобной и нескрипучей мебели, китайских ваз по углам, дорогих картин на стенах и персидских ковров на полу. Если и присутствует затертый пейзажик в грошовой рамке где-нибудь в коридоре, то, как правило, с целью утилитарной – закрывает собой дырку в старых обоях. Зато о вкусе и занятиях временных хозяев этих жилищ могут свидетельствовать другие детали. В нашем случае не следует думать о пыльных бутылках по углам комнаты, о разобранном пулемете в шкафчике под окном кухни или, на худой конец, о трупе, замурованном в стене туалета. Нет, в описываемом нами помещении наблюдались лишь мирные предметы обихода. Детские игрушки – машинки без колес, паровозик со сломанными рельсами, стрелы без лука и колчан для них – были разбросаны на полу и полках старой стенки. Кудрявый рыжий женский парик с длинными волосами валялся в единственном в комнате вытертом низком кресле. Глянцевые журналы с помеченными цветным фломастером страницами грудой были навалены в углу. Полноправными хозяевами на полках были книги – издания большей частью совершенно потрепанные, на первый взгляд несочетаемых авторов – разных эпох и разных стран – Фридрих Энгельс соседствовал с Сэлинджером и Максом Фришем, рядом стоял Джон Фаулз.

Современный компьютер, по-деловому расположившийся на порядком облезлом письменном столе, совершенно не вписывался в этот интерьер, зато, по-видимому, был вещью, необходимой хозяйке. Судя по тому, с какой быстротой ее пальцы сновали по клавиатуре, женщина занималась интересным и важным делом.

Заключив в кавычки последнее в строке слово, молодая женщина откинулась на спинку кресла и перечитала написанное. После чего отодвинулась от монитора и потерла ладонью лоб.

«Лиза, давно пора тебе спать!» – сказала она самой себе, потянулась и выключила компьютер. За окном чернела московская ночь – окна в доме напротив уже давно были темны. Стараясь не шуметь, Лиза прошла в соседнюю комнату, не включая света, склонилась над разобранным диваном, на котором спал ребенок – мальчик лет четырех. С улицы в окно попадал неясный свет фонаря. Ветер срывал с деревьев желтые листья, и дождь настойчиво барабанил в стекло. Тем не менее в комнате было тепло и довольно просторно. Ребенок на диване сбросил с себя одеяло. Одна из штанин его пижамы задралась до колена, обнажив пухлую голень. Женщина поправила пижаму, укрыла сына одеялом. Мальчик не проснулся, но, почувствовав привычную заботу матери, перевернулся на бок и уютно засопел.