Мать Россия! прости меня, грешного! (Дроздов) - страница 2

«Боюсь, не поспеешь», — вспомнил Морозов фразу, с трудом выдохнутую Борисом. И машинально прибавил газу. Стрелка спидометра упруго двинулась за «100». С досадой и тайным страхом за жизнь товарища подумал: «Вдруг инфаркт… широкий, непоправимый…»

Слева на востоке над чёрной стеной ещё не проснувшегося леса светло и радостно алела заря; тёплое и тихое утро июньского дня вставало над северной стороной Подмосковья. За шумом колес и двигателя не слышно было пения птиц, но они, наверное, на все голоса заливались в кроне деревьев; и не верилось, не хотелось верить, что другу грозила опасность, что, возможно, ему уже не нужна никакая помощь. Но нет, он жив, он должен жить. Спазм сосудов может быть сильным, устойчивым — тогда Бориса придётся доставить в клинику и оперировать. У него возможен тромб, закупорка, разрыв сосудов… Да мало ли курьёзов задаёт врачам сердце, — наш мотор, наш главный жизненный орган…

«Да-а, — размышлял хирург, — вот она роковая, таящая букет коварных сюрпризов полнота».

В детстве поначалу Борис плохо ел, и мать, в прошлом балерина, родившая его в позднем возрасте, страшно беспокоилась, старалась любыми средствами накормить сына и незаметно приучила его много есть. И ещё студентом при росте 170 сантиметров он весил 110 килограммов.

«Да, конечно, конечно, — покачивал головой Морозов, предаваясь своим думам, — его комплекция, его чудовищная полнота всему виною».

Морозов вспомнил своего учителя, известного хирурга профессора Чугуева — он отказывал пациенту в операции, если вес его превышал норму на двадцать килограммов.

«А Борис?.. Его излишки, пожалуй, не уберутся и в сорок…»

И ещё подумал: «Если будет показана операция и профессор поручит её мне… Вот будет задачка!»

Морозов работал в клинике профессора Сергея Сергеевича Соколова, её недавно по решению министерства создали при больнице имени Боткина. Клиника с таким профилем пока единственная в Москве — она разрабатывает новое направление в отечественной кардиологии. Морозову лестно сознавать, что именно его, молодого хирурга, назначили заведующим отделением. Оперировать на сердце и вообще-то трудно, но операции срочные, без длительной предварительной подготовки, — операции в условиях неожиданных, экстремальных, — подчас не вполне ясных… Тут требуется не просто мастерство, а искусство ювелирное, на грани возможного.

Было ещё раннее утро, когда Морозов подъехал к калитке дачи; тут уже стояла специально оборудованная машина из клиники.


Морозов стремглав побежал на усадьбу. Тут на лавочке, перед входом в дом, сидела вся его бригада во главе с хирургом Маркаряном. Сидела спокойно, без тени тревоги на лицах. Застыл в недоумении: что случилось? Уж не катастрофа ли?..