— Хорошо бы, Владыка Симон, Вам написать “Осуждение” патриаршей линии. Ведь вы человек влиятельный, и на вас смотрит вся Русская церковь!
Преосвященный Симон остановился. Он весь дрожал, как в лихорадке. О, если бы он был простым человеком! Он сейчас бы бросился тигром на этого подлеца в рясе и не знамо, что бы ему сделал. Но он — православный епископ и делать этого ему нельзя. А между тем, тучная фигура митрополита сидела развязно перед ним и говорила:
— Напишите, преосвященный, и всему конец. Сегодня же будете на свободе…
Собрав все силы духа и воли, Владыка Симон подошел ближе к митрополиту. Снизу на него смотрели лукавые глаза лжесобрата.
— Так, вы не заключенный? — тихо спросил преосвященный.
— Кто же я?
— Вы, владыка, — предатель и Иуда!
— Я! Я! — закричал митрополит. — Я — Иуда, предатель?!
— Да, дорогой мой владыка, вы и поныне все такой же!
Митрополит кинулся на преосвященного, как разъяренный тигр, но в эту минуту открылась дверь камеры.
— Почтенным отцам можно делать все, но только не драться, — сказал насмешливо комендант тюрьмы. Он стоял на пороге камеры, и с ним двое вооруженных часовых.
Митрополит остепенился; сдерживая гнев, сказал преосвященному Симону:
— В последний раз предлагаю вам: или напишите, или… сгниете здесь!
— Не напишу! — твердо и как-то торжественно произнес преосвященный Симон.
— Ну и сгнивайте! — воскликнул митрополит, выскакивая за дверь.
Необычайно сильно щелкнул дверной замок, и послышались удаляющиеся шаги. Затем все стихло.
— Господи! — взмолился преосвященный Симон. — Твори волю Свою на нас! Пусть я буду жертвой к жертвам, только спаси от этих злых волков в овечьих шкурах Церковь Свою святую!..
И архиепископ Симон стал жертвой. Он умножил собой сонм русских мучеников и украсил своей верностью Христу Русскую Православную церковь.
Слава и честь вам, доблестные страдальцы ПРАВОСЛАВИЯ! Мы, ваши потомки, не забудем вашего мученического подвига! И воодушевляемые им, будем подражать вам!