– Не стоит, – покачал головой священник, ответив на том же языке. Олег с удивлением понял, что более-менее понимает чужую речь даже без перевода. Видимо, знания общеобразовательных предметов, которые давали им в училище, оказались менее фрагментарными. Или сказывался тот факт, что перед уроками гуманитарных дисциплин будущим боевым магам давали сваренные кадетами-алхимиками зелья, улучшающие работу мозга. – Все-таки этот схизматик в чем-то прав. Мы поступили нехорошо. И тот факт, что десять минут назад наш посол должен был вручить императору Российской империи вместо торгового договора ноту об объявлении войны со стороны царства Польского с целью воссоединения со своими ранее незаконно оккупированными землями, ничего не изменит. Проявим сегодня милосердие: эти еретики заслужили его тем, что искренне пытались нас спасти.
– Ага! – весело поддержал его другой поляк, взмахом сабли перерубая шею и так уже умирающему попу. Оружие его для крестьянина или горожанина являлось вовсе не типичным… Однако прибежавшим останавливать демонический прорыв големостроителям было не до того, чтобы присматриваться к таким подробностям. – Тем более что с организацией нормальной казни надо долго возиться, а у нас времени нет! Надо еще развесить по деревьям вверх ногами всех тех, кто перешел в их дикарскую веру. Или работал на русские власти. И про самих понаехавших на польские земли московитов не забыть. Кстати, никто не будет возражать, если я заберу его крест себе?
– Обойдешься! – фыркнула женщина, в руку которой сам собой влетел покрытый кровью трофей, сорвавшийся с шеи еще дергающего ногами трупа. – Больно уж он у него хорош, наверное, не меньше тридцати граммов чистого золота! А то и все сорок! Переплавлю и сделаю себе гребень. Или нет, лучше диадему…
Олег прислушался к своим ощущениям, особое внимание уделяя чувству опасности, прошептал сквозь зубы сакраментальное «Аминь, блин!», тяжело вздохнул, закрыл глаза, сглотнул и, положив пальцы на спусковые крючки орудий, одним рывком поднялся. Вместе с големом, которого не то поляки, не то немцы оставили во вполне работоспособном состоянии, ударив лишь по кабине пилота. Видимо, побоялись искалечить слабобронированную для тяжелого голема машину, которая еще вполне могла пригодиться им самим. Вылетевшие из пушек снаряды расплескали стремительно избавляющуюся от признаков возраста и тяжелой работы ведьму, католического священника и еще парочку стоящих за ними человек, невзирая на их магические щиты. Длинные птичьи ноги, которые являлись у «Кречета» самым слабым местом конструкции, замелькали как спицы в колесе, топча не всегда успевающих даже вскрикнуть людей и унося Олега подальше от злополучной церкви. Шарахающийся из стороны в сторону, повинуясь неясным предчувствиям, интуиции и удаче, ведьмак развернул корпус своей машины и вогнал один из снарядов прямо в ту будку, откуда торчало пушечное дуло. Постройку разметало, как и собравшийся рядом с ней народ. Видимо, ведьмаку удалось так называемое «золотое» попадание, заставляющее детонировать боеукладку. Ударная волна чуть качнула улепетывающего голема. А заодно сбила прицел тем, кто целился в него. Поляки, ну или австрийцы, притворяющиеся поляками, слишком рано начали праздновать победу своей предательской операции и чересчур быстро расслабились. Заклинания и пули ударили перемещающейся зигзагами машине вслед, но по большей части лишь испортили мостовую. А те из них, которые попали в цель, сумела выдержать кормовая броня. У разведывательного голема, которому приходится часто улепетывать от слишком сильного противника, она была ничуть не слабее лобовой.