– «Кто-нибудь…»
Это был уже не голос полковника Коннорса – это был кто-то молодой и… и до смерти напуганный. Сбивчивая торопливая речь, тяжёлое дыхание и непонятный шум вокруг.
– «Кто-нибудь, пожалуйста, помогите нам… Ведь самим нам уже не спастись… Не спастись от… Это приходит вместе с бурями… И это… это сильнее нас… Пожалуйста… Мы так устали… Мы всего лишь хотим умереть. Мы же ведь всё-таки можем умереть? Так просто дайте нам умереть!»
Шум перестал быть чем-то абстрактным и стал вполне узнаваемым – это был гул надвигающейся пыльной бури. Её рёв становился всё сильнее и сильнее, воздух звенел от мириадов трущихся друг о друга песчинок… А затем грохот бури прорезал чей-то нечеловеческий вой, от которого стало холодно даже посреди раскалённого Ирака.
– «Не хочу больше… Хватит! Дайте мне умереть! Дайте мне!..»
Запись оборвалась.
Сент-Клементе, Калифорния, США, 2017 г.
Домой я вернулся уже за полночь – подвёз Мартин, вместе с которым и ещё полудюжиной парней из стрелкового клуба выезжали пострелять на природу. Ну и заодно побегать, потренироваться… Такой вот активный отдых.
Почему я этим так усиленно занимаюсь? Да нравится вот. Нормальное такое мужское препровождение времени, да и получается у меня вроде как неплохо, по словам Уокера… Может, и правда в местную полицию или армию вербануться? Вряд ли тут будет что-то более убойное, чем армия российская, а больше-то я ведь ничего делать и не умею – только драться, ну и стрелять теперь… К тяготам службы мне не привыкать, а вот «белым воротничком» я себя представляю как-то слабо. Быть журналистом или сидеть в каком-нибудь офисе и растить пивное пузо? Да нет уж, увольте…
Странно, но Игорь ещё не спал, хотя час был поздний и все остальные домашние уже видели пятый сон. Ещё более странным было то, что очень малопьющий отчим сидел не в одиночестве, а в компании початой бутылки вина.
– Дядь Игорь, чего не спите? – поинтересовался я. – Случилось чего?
– Да нет, не случилось… – как-то странно улыбнулся отчим. – Пока не случилось. Но случится.
– Тааак… – Я мигом почуял что-то серьёзное и присел рядом с ним. – Ну-ка, давайте-ка начистоту.
– Уезжать отсюда надо, если начистоту, Алекс.
– А… чего это вдруг?
– Ты знаешь, кем я работаю на станции?
– Ну, инженером каким-то… – несколько озадаченно ответил я. – А что?
– Да не просто инженером, Алекс, а инженером по технике безопасности. И знаешь, что я выяснил? Сан-Онофре – это второй Чернобыль. Или вторая Фукусима, если хочешь, – не суть важно. Просто они уже рванули, а эта скороварка ещё нет.