- Ты себя в гнилье-то раньше времени не записывай. Без ложной скромности скажу, что благодаря таким людям, как ты и я, дела в республике еще неплохо обстоят. А вот в союзном руководстве, - Тертышный понизил голос, - там давно пора бы чисткой заняться.
- Да и не говори... Сколько раз пытался я до Брежнева достучаться! Не он, так его свита мне рот затыкает. Его же окружила камарилья лизоблюдов, пекущаяся только о своем благосостоянии и благосостоянии своих близких. Живут одним днем, сейчас урвать, а дальше - хоть трава не расти. Я уж думал, Андропов сможет на Леонида Ильича повлиять. Так он мне прямым текстом: 'Петр Миронович, давайте каждый будет заниматься своим делом. Вы сидите у себя в Белоруссии - и сидите. А мы тут как-нибудь сами разберемся'. Эх...
Машеров махнул рукой и влил в себя еще рюмку настойки, закусил ломтиком сала и отщипанным от краюхи кусочком хлеба. После чего решительно отодвинул полупустую бутылку.
- Все, хватит на сегодня. Хоть и не 'болеешь' с твоей настойки, а у меня завтра две встречи намечены. Одна из них, кстати, с представителями индийского Бангалора - города-побратима Минска. Помнишь, в позапрошлом году я тебя приглашал на встречу с ними? А я как слышу про индусов - сразу вспоминаю, на какую сумму мы им уже помощи оказали. А по большому счету в страны соцлагеря и того больше вкладываем. Раздариваем миллиарды долларов. А ведь они бы и в СССР пригодились. Наша экономика серьезно отстает от той же американской. Мы ведь, случись что, только на ГДР опереться можем. А остальные союзнички предадут при первой возможности.
- И не говори, - почесал затылок Тертышный. - Куда ни кинь - всюду клин. К слову, вот помянул ты Андропова... Я все думаю, ведь человек всю войну прятался за свою номенклатурную бронь, за свою болезнь, за жену и ребенка, после Победы писал доносы на товарищей, проливавших кровь в партизанском подполье, но ведь пробился не абы куда, а в председатели Комитета государственной безопасности! Нет, может, он и честный, ответственный работник, но все равно этот осадочек не дает мне покоя.
- Честный и ответственный, Коля - это начальник ГРУ Ивашутин. Нет, то, что земляк, белорус - это роли не играет. Петр Иванович ни разу на моей памяти не дал повода усомниться в своих положительных качествах. Даже удивительно, что его еще злопыхатели не съели. Но он орешек крепкий, об него многие уже зубы обломали.
- Это точно, слышал я, сам Андропов его побаивается.
Тертышный как бы невзначай оглянулся в сторону стоявшей поодаль бревенчатой хаты, в которой слабо светились окна.