— Бесстыдство этой распутницы просто невероятно! — процедила сквозь зубы Батистина и посмотрела на польку испепеляющим взглядом.
Взволнованный Флорис ничего не замечал.
— Филиппа, вы настоящий друг, вы не представляете, какую радость вы доставили мне своими словами. Я надеюсь от всего сердца, что вскоре вас увижу, но завтра на рассвете мы отбываем в действующую армию. Простите меня великодушно.
— Да, да, мой дорррогой…
Молодые люди откланялись, дамы присели в реверансе.
— У этих девиц дурацкий вид! — безапелляционно заявила Батистина чуть ли не на весь дворец.
— Ты доволен, Флорис? Ты счастлив? — спросил Адриан, не обращая внимания на дурное расположение духа, в коем пребывала Батистина.
— Ах, брат! Значит, Елизавета нас не предала! — прошептал взволнованный Флорис.
Молодая полька сняла с его души тяжелейший груз, сама того не сознавая.
Итак, их обожаемая императрица осталась им верна. Флорис почувствовал огромное облегчение. У него словно крылья выросли за спиной. Флорис оглянулся и поискал взглядом Батистину. На какое-то время он совершенно забыл о ней, а она воспользовалась случаем и уже быстро спускалась по лестнице. Он догнал ее в два прыжка.
— Эти дамы — мои старые знакомые! — начал оправдываться он, чтобы добиться прощения.
— Да, да, разумеется! Старые, глупые и болтливые, как гусыни! — согласилась Батистина, кивая головой.
«Господи, нет никаких сомнений — моя маленькая фея ревнует! Ну, ну, посмотрим, дорогой Людовик! Похоже, твои дела обстоят не блестяще, тогда как мои — просто великолепно!» — улыбнулся Флорис, беря Батистину за руку, чтобы помочь ей пересечь большой двор.
Кареты ожидали позади двойной ограды. Батистина повела плечами от холода. Флорис схватил накидку, поданную Федором.
— Моя трепетная лань, я не хочу, чтобы ты простудилась, — прошептал он так мягко и нежно, что Батистина даже оторопела. Она никогда не думала, что он способен на нечто подобное. Он задержал руки на ее плечах. Батистина подняла глаза. Их взгляды встретились. Девушка вспыхнула и отвела взгляд.
«О да, беги, спасайся, моя роза… я это обожаю. И все равно поймаю тебя, а победа будет еще слаще!» — думал Флорис, широко улыбаясь.
— Вы меня хорошо поняли, оба? — прошептал Адриан, обращаясь к Федору и Ли Кану.
— Конечно, барин! — ответил Федор, гордый тем, что его обожаемый господин доверил ему задание чрезвычайной важности.
— Мы будем повиноваться тебе, Счастье Дня, как треухому лису, который ловит благоуханное дыхание ветра, спускающееся с неприступной горы, — заверил Адриана Ли Кан с самым серьезным видом.