— Но что же я могу поделать, сударыня? — возвел очи к небу Ришелье.
— Многое, сударь, очень многое! И у вас есть свой интерес в этом деле! У меня имеются веские основания полагать, что я могу стать следующей фавориткой!
Ришелье так и подскочил на месте от возмущения:
— Вы всего лишь простолюдинка, сударыня, жена жалкого буржуа! О чем вы говорите? О каком интересе? Никогда такого не бывало при дворе! В чем же я могу быть заинтересован, хотел бы я знать?
— Если я стану фавориткой благодаря вам, сударь, я стану и вашей должницей. Вы будете меня поддерживать и защищать, и я, в свою очередь, буду поддерживать и защищать вас! Ведь борьба при дворе идет нешуточная! Уж я-то знаю!
Ришелье сел в кресло и глубоко задумался. Эта красивая претенциозная дама говорила с ним на языке, который был ему хорошо известен и к которому не пожелала прислушаться мадемуазель де Вильнев.
— Вы же знаете, герцог, слово, сказанное кстати, западает в сознание, — продолжала Жанна-Антуанетта. — Устройте так, чтобы его величество случайно услышал, что мадемуазель де Вильнев ветрена и, напротив, госпожа Ленорман никогда не изменяла мужу, а если бы изменила, то только с человеком, которого бы полюбила страстно, всем сердцем. Ведь король — такой же мужчина, как и все другие, и это бы его привлекло…
Ришелье все более и более убеждался в том, что его визит оказался весьма полезен. Жанна-Антуанетта открывала перед ним такие потрясающие перспективы и возможности!
Настенные часы пробили полночь. Ришелье подбросил в камин еще одно полено.
— Сердце короля, сударыня, сейчас в плену у маленькой нахалки, на которую я смотрю весьма неблагосклонно! Возможно, сударыня, я и смогу вам помочь, — усмехнулся герцог, вставая и взбивая локоны парика.
— Ах, сударь! Скажите же скорей, что я должна делать? — с ноткой торжества в голосе воскликнула Жанна-Антуанетта.
— Хм… Прежде всего, сударыня, пришлите мне как можно скорее 20 000 ливров.
Жанна-Антуанетта вздрогнула от столь открытого бесстыдства, к тому же ее поразила и величина суммы.
— О, уверяю вас, сударыня, деньги вовсе не для меня! — промолвил обиженно герцог. — Надо ведь хорошенько умаслить…
— Кого же, ваша светлость?
— Лебеля, личного лакея короля. Король доверяет ему целиком и полностью! Только он один может помочь вам вновь попытаться остаться с «жеребцом» наедине и заслужить его ласку… — издевательски засмеялся герцог.
— Но, сударь, вы только что сказали, что король надолго отбывает в действующую армию! — недоверчиво воскликнула Жанна-Антуанетта.
— Да, да, вот именно! Собирайте же ваши сундуки, черт возьми! Наш возлюбленный братец будет умирать со скуки до и после сражения! Ему будет очень одиноко, бедняге, а он не выносит одиночества! Маленькая шалунья будет далеко, и дело сладится к нашему взаимному удовольствию!