Флорис первым добрался до верхней площадки колокольни. Звезды уже начали гаснуть на посветлевшем небе. Светало. Через час будет уже совсем светло. Наступит новый день.
— Поспешим, брат! — сказал Адриан, высекая огонь.
Флорис зажег свечу и поставил ее на край каменной оградки, опоясывающей площадку колокольни. Опустив головы, они замерли в угрюмом молчании. Через минуту наблюдатель заметит огонь и предупредит короля, а также и несчастного маршала о том, что сражение, еще не начавшись, уже проиграно.
— Барин! Барин! Иди сюда скорей! Жорж-Альбер развязал маленькую барыню! — раздался умоляющий голос Федора. Старый казак просунул свою огромную голову между колоколом и трухлявой балкой. На его лице был написан ужас.
— Черт побери! Надеюсь, ты не бросил ее одну, а то она поднимет тревогу и привлечет сюда все «красные мундиры», — рявкнул Флорис, устремляясь к лестнице.
Адриан придержал его за руку:
— Останься, брат, здесь, я сам спущусь!
— Да нет никакой необходимости связывать ее, она держится очень спокойно под наблюдением Ли Кана! — запротестовал Федор.
— Нет, я спущусь и свяжу ее покрепче! — поторопился ответить Адриан.
— Видите ли, барин, маленькая барыня утверждает, что она никого не предала! — прошептал с угрюмым и обиженным видом Федор, не двигаясь с места и загораживая проход Адриану.
— Заткни-ка лучше кляп поглубже в глотку этой лгунье! — громыхнул Флорис.
— Подвинься, Федор, и дай мне пройти! Еще никогда я не видела таких дураков! Вы заплатите мне за то, что связали меня и вообще так мерзко со мной обращались! — прозвенел тоненький голосок Батистины, и из-за плеча Федора показалась ее раскрасневшаяся мордашка и растрепанные волосы.
Федор тотчас же повиновался безо всяких возражений и направился обратно к Ли Кану наблюдать за окрестностями, предоставив молодым людям право выяснять отношения без свидетелей.
— Свяжи-ка ее сам, Адриан! — проворчал Флорис, на которого пристально и вызывающе уставилась Батистина. — Или я задушу ее своими руками!
— Если ты прикоснешься ко мне, Адриан, я закричу! — пригрозила Батистина, отступая назад к лестнице и рискуя свалиться вниз.
Жорж-Альбер заметил, что его обожаемой хозяйке грозит опасность, прыгнул на балку и галантно протянул девушке лапу.
— Хорошо… хорошо, пусть так… не бойся, я не прикоснусь к тебе, — грустно прошептал Адриан. — Но ты поступила так дурно, что я теперь не смогу даже разговаривать с тобой!
Адриан еще раз взглянул на сестру и чуть не упал от изумления: она была в рубашке, корсете и нижней юбке.
— Но… Но почему в таком виде?