--Мы продали "Мадонну" еще весной.
--Как продали? - похоже старик основательно растерян.
Каролина успокаивающе гладит его по покрытой морщинами руке и мирно щебечет:
--Ну продали, обменяли на два вертолета. "Ирокезы".
--На вертолеты? "Мадонну" на вертолеты? - профессор продолжает потерянно удивляться.
--Да... только это никого не спасло.
На миг ярость бьет в висок и я едва не выпаливаю: "Спасло? Да эти вертушки сожгли столько жизней, что...", но ярость уже исчезла. При чем здесь Рыжая? При чем здесь все? Все мы лишь пешки... Я вспоминаю, как Каролинка в одну из наших ночей тихонько нашептывала мне слова какой-то старинной баллады: "Добро и Зло играет в реверси на клетчатой арене наших душ..." - кто-то точно подметил - добро и зло играют, а гибнут фигурки...
--А Ле Мюлье? - взволнованно спрашивает профессор, - Ле Мюлье тоже продали?
--Нет, - качает головой Каролина, - Ле Мюлье не успели, хотели, но не успели...
--Тогда есть шанс, - шепчет профессор, - тогда еще есть шанс все изменить. Серебро... рубины и серебро
Лицо старикана вновь сводит судорога - он задыхается, синеет... А я просто не знаю, что делать. Кажется Каролина тоже, она, давя всхлипы, спрашивает старика, нет ли какого-то лекарства, но старик упорно пытается довести до нас свои безумные идеи... Даже сейчас, на краю жизни... А это край - отчего-то я точно это знаю... Так бывает. Иногда... Пьешь с человеком чай из одного котелка и вдруг понимаешь - его уже нет... И когда он не выходит из следующего боя, ты не удивлен - ты это уже знал... "Наверное, все мы сумасшедшие" - говорю сам себе, пытаясь не слушать страшного предсмертного шепота.
--Каролина, это важно - шепчет Профессор, - у нас есть последний шанс все изменить. Помнишь Картину Ле Мюлье?
--Знаменитый "Маяк"?
--Да. Каролина, это не просто картина, это окно. Или если хотите - дверь. А это - ключ. Таймер...
Он вкладывает в руку Каролины какое-то украшение браслет - серебряная змейка, кусающая свой хвост. Дикая ирония жизни - точно такую же Кэп наколол на моем плече - символ Вечности, знак нашей нерушимой дружбы...
--Я уже не успею, - хрипит Профессор, - я чувствую... Вы можете попытаться еще раз... Можно все сделать лучше...
Потом Каролина расскажет мне подробнее. Ле Мюлье, удивительный художник. Человек-тайна... Тайнами так и оставались его картины... Загадка состояла в том, что никто никогда не мог составить точного их описания. Все люди видели разное количество барашков на гребнях волн. Разное количество деревьев, разные камни на берегу моря. Некоторые вообще уверяли, что видят гладкое море, а некоторые, что шторм. Словно каждый кто смотрел на картину видел что-то свое. Или же картина была живой. А фотокамеры отказывались фиксировать изображение. Официальная наука долго трудилась над этими загадками, почти без толку... Впрочем, признание "экстрасенсорного воздействия гения", кажется, имело место.