Как все у них, аристократов, просто... "Прости..." А Лори больше нет. А Пита сейчас травят, как дикого зверя... Может быть собаками. А... Отца Каролины убили. Второй раз... И каково это терять отца?
--Это ты прости меня, Каролина, - говорю ей, и пытаюсь согреть ее пальцы в своих ладонях.
А Каролина опускает голову ко мне на плечо и шепчет:
--Только не бросай меня, Мик, хорошо?
Внутри словно лопается что-то долго и мучительно копившееся, тает, утекает нет, не слезами - плакать я все же разучился... Я перебираю пальцами мягкие рыжие волосы и целую мокрые соленые щеки шепчу:
--Никогда и ни за что на свете! Ты такая хорошая, девочка...
Интересно почему в такие минуты в голову лезут какие-то банальности. Целуюсь, а мысли никуда не делись и в груди все еще холодно. Может я просто замерз?
--Пойдем? - прерываю затянувшийся поцелуй.
--Куда? - как-то потерянно спрашивает Каролина.
--Ну, куда... - начинаю я, и недоговариваю.
Рядом бесшумно, как призрак возникает Артур. Ну да... Как же без него-то?
--Идемте, - как ни в чем ни бывало заявляет он, - хозяева нас к ужину ждут...
--И меня? - пытаюсь иронизировать я.
--Мика, - он впивается в меня наглыми глазами.
--Или меня там уже встретят? Ты уже позвонил кому надо?
--Мик, я потерял друга... - глухо говорит Артур а я чувствую, что все сильнее и сильнее ненавижу его. Тем сильнее, чем понимаю, что он прав. Что с того, что для меня этот "Нат" только имя, не больше... Для Артура это человек, друг...
"Но ведь ты САМ позвонил!" - занятно, оказывается можно орать и мысленно.
--В "Жуке" было больше двадцати килограмм пластита четыре.
И эта фраза Артура словно окатывает меня ледяной водой...
--Это просто... война, - хрипло произношу вслух.
Артур не отвечает, но мне, кажется, что он понял. Мы идем втроем по мягкому ковру из опавших листьев, а те ломаются под ногами с легким шорохом...
"Легкий шорох опавшей мечты...", - как сказал поэт.
***
Темнеет, вроде день в самом разгаре, но уже сумрачно. Тучи стремительно затянули небо, и холодный ветер бросает в лицо мокрую пыль. Сейчас зарядит дождь. А какое утро было яркое...
Обед неофициальный, поэтому без особых церемоний, гости просто рассаживаются как удобнее в малой гостиной за круглым столом - смешной намек на старинную легенду. Стол, за которым все равны. Однако так складывается, что я опять оказываюсь между Микой и Артуром, а с другой стороны рядом с Микой усаживается Тигерин-старший, отец Артура. Похоже, семейка плотно взяла "агента Мельникова" в оборот. Но Мика молодец, хорошо держится, уверенно, как будто обедать в обществе принцев для него привычное занятие. Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Напротив Мики Герцог с Элинкой. Видя как Ивонн словно курица хлопочет вокруг моей сестрички, чувствую легкую ревнозу. Как все-таки у Элинки все легко и естественно получается. А как они целовались! Ловлю себя на странной мысли, что Артура, Элинку, Герцога я мысленно четко делю на "тех" и "этих", а вот папу, Эрика, доктора Бентона и почему-то фру Свеннсон воспринимаю как нечто неделимое. Додумать не успеваю...