Девчушка побледнела. Глазёнки выпучила, губки надула, - разгневалась. А потом снова улыбнулась:
- Спасибо тётенька. Знахарь наш местный сказал, что ей просто отдыхать больше надо. Посоветовал, чем поить. Велел слушаться его, и бабушка через недельку на ножки встанет...
Селена пожала плечами. Не помогать же насильно человеку! И снова принялась за кушанье.
- А мне ведь и поговорить-то не с кем. - Что было вполне заметно. Девочка не умолкала ни на секунду, совсем как дед, кстати, растерявший словоохотливость за время пребывания в этом доме.
Селена посмотрела на старика, спрятавшегося в темноте закутка. Его глазёнки горели, как у лесного зверя на охоте, когда следил он за движениями девочки. Больше не было у амазонки сомнений на его счёт - дед совершенно сошёл с ума!
Девочка же не обращала на блаженного никакого внимания, жалуясь на несправедливость жизни:
- Целый день то в поле, то по дому, то бабулечку обхаживаю. Подруг нет совсем...
- А хлопцы? Неужто, не заглядывают?
- Нет, - покраснела кареглазая, и Селена поняла, что врёт.
"Ну и пусть. Главное, она не отказала двум уставшим путникам в укрытии. А значит, сердце у неё доброе и чистое! Хорошо, что не все люди на этом свете окончательно озлобились".
Но вот, что интересно: бабушки не было видно, и даже не слышно вздохов, стонов... А больные ведь не могут стоны сдерживать. Час как тихо, да кроме треска в камине никаких шорохов живых не доносится. Однако загадку эту Селена решила оставить на завтра. Потому как, неутомимая девчушка проявила завидную жажду к россказням, и всё требовала новых и новых историй. Дед подозрительно и угрожающе молчал в уголочке рядом с печью. Когда же Селена призналась, что сил больше нет разговаривать, гостью, наконец, отпустили на покой. Про старца женщина как-то забыла, предоставив безумца властвовать в собственном иллюзорном мирке.
* * *
Битва. Две женщины на выгоревшем поле. Одна высокая, статная, её кудрявыми тёмными волосами играет ветер. Кожаные штаны, равно как и куртка, истрепались во время сражения, лицо перепачкано сажей, меч лежит в нескольких шагах, но смысла подбирать его нет - противоборствующую силу такими погремушками не одолеть. И на лице кудрявой воительницы оскалом застыла улыбка. В этой воительнице Селена узнала себя.
Напротив стояла соперница: странная, костлявая, почти как обтянутый кожей труп в платье, превратившемся в лохмотья. Её кожа - пепельного цвета. Нос скрюченный. Руки несуразные, длинные. Двумя зелёными огоньками светятся глаза. Даже Пожинательница выглядела бы на её фоне прекрасной богиней любви. В её руках ни ножа, ни меча. Но амазонка чувствовала опасность, от которой простым оружием не защититься. И то правда. Ведь мгновение, и эта костлявая баба за спиной.