Оли, увидев нас, распахнула объятия.
— Кирюша, милая! Ты пришла нас поздравить?
Моя девочка серьезно и торжественно протянула картину в рамке. Я легонько дотронулась до ее плеча и прошептала:
— А поздравление?
— Оли и…
Малышка нахмурилась и я подсказала:
— Леон.
— Леон. Я зелаю вам люби!
Оли с Леоном опустились на колени и с умилением сюсюкались с очаровательной крохой в пышном розовом платьице. Я стояла и улыбалась — и вдруг краем глаза заметила, как окаменел Файнс, стоящий в отдалении. Повернулась. Мужчина ничего вокруг не видел и не слышал. Неотрывно, совершенно безумными глазами он смотрел на Киру. Он даже не заметил моего пристального взгляда, а девицу, которая дергала его за рукав, просто, не глядя, отпихнул в сторону. Через минуту Файнс отмер и слепо, словно ничего не соображая, двинулся к нам. Как загипнотизированный, он шел, механически переставляя ноги и не отрывая взгляда от щебечущей малышки. Я напряглась, инстинктивно почувствовав неясную угрозу, и неосознанно пододвинулась ближе в Кире, защищая ее. Когда до дочери оставалось около метра, вышла вперед, преграждая ему путь.
Мужчина вздрогнул и перевел взгляд на меня. Такого шквала эмоций я никогда не видела. В его глазах бушевал такой огонь, такой бешеный ураган, что меня буквально затянуло внутрь, перекрутило и выкинуло наружу изломанной куклой. Я даже не уловила всего. И боль, и торжество, и отчаянная жажда, и злость… Все перемешалось.
Файнс отрешенно смотрел мне в глаза, потом, как будто приходя в себя, провел ладонью по лбу, стирая пот. Опустил веки. И совершенно спокойно и дружелюбно спросил ровным тоном:
— Познакомите с дочерью?
Первым порывом было сказать "нет". Я не доверяла такому мгновенному перевоплощению. Только что он был на грани срыва (я же видела по глазам!), а через секунду — сама любезность и вежливость. Но Оли и Леон уже поднялись с колен и увидели Файнса, поэтому кивнула и нехотя отступила в сторону.
— Привет, — присел на корточки Файнс, — меня зовут Дэн.
Я опешила, но моя девочка первая протянула ему руку.
— Пливет, я Киа, — пролепетала она, завороженно уставившись на мужчину.
Файнс обеими руками взял крошечную ладошку и замер. Я с тревогой смотрела на склоненные головы. Они как будто разговаривали глазами. Файнс легонько поглаживал пальчики, а такая неугомонная с другими Кира спокойно стояла и рассматривала мужчину. Я удивлялась все больше и больше. Кира никогда первая не шла на контакт. Не скажу, что она была нелюдима и стеснительна, но к чужим относилась с опаской, только Ричард и Оли были ее близкими друзьями (причем Ричард, думаю, из‑за огромного количества подаренных игрушек). К адмиралу Янушу она симпатией так и не прониклась, как тот не старался. А сейчас она стоит рядом с совершенно чужим человеком, улыбается и пожимает ему руку!