Дед строго взглянул на жену:
— Авдотья!!!..При детях!
Катерина, догадавшись о чем говорит свекровь, окликнула Саньку:
— Поди ко мне!
Санька недовольно вернулся. Катерина застегнула пуговицу:
— Вечно ты спешишь!
Лука не мог сдержать улыбки:
— Эх, Санек, говорили тебе — потеряешь!
— Чего тогда делать будешь? — улыбнулся и Иван.
— Мамань! — завопил Санька, — опять они надсмехаются!
— Лихоманка вас забери, — замахнулась Катерина на сидящего рядом Ивана. Тот нехотя увернулся от тяжелой материнской руки. Даша вздохнула свободнее. Негласно семья признала Егора. Оставалось выяснить, по какой причине он не пришел вчера вечером?
Постепенно Даша придумала множество оправданий для Егора. И наконец решила: не пришел вчера, придет сегодня. Она была уверенна в этом. Вечером он все объяснит, видно была на то веская причина, не мог он не прийти. День пролетал незаметно, Даша молниеносно выполняла бесконечные распоряжения матери. А та все сыпала и сыпала указания и приказания, словно придумывала их целую неделю. Даша и сама понимала; к празднику ожидались в гости материны сестры со своими семействами. И конечно, ей хотелось, чтобы все блестело и сияло. В бесконечной суете Даша все таки выбрала время забежать к соседям. Она беспокоилась о детях. Но обнаружив там Харитонову мать, застеснявшись, встала у порога:
— Тетка Мария, я только проведать Анютку с Ваняткой хотела.
— Они на улицу пошли. С бугра катаются, — устало ответила Мария, отскребавшая пригоревший чугунок, — Все закопченное, — жаловалась она. — Хозяйку надо Харитону.
— Я пойду, — Даша топталась в нерешительности у порога. Она бы убралась у Харитона, как не раз делала это и раньше, но предложить свою помощь тетке Марии постеснялась.
— Иди, детка, иди, — Мария усерднее заскребла чугунок. День подходил к концу, и братья снова засобирались в деревню. Окрыленная надеждой увидеть Егора, Даша решилась подойти к матери:
— Мамань, можно и я? — Даша умоляюще смотрела на мать.
— Иди, тебе же отец не может ни в чем отказать, — недовольная Катерина поджала губы, не поднимая головы от вязания. Но Даше было достаточно и этого. Она быстро накидывала на голову белый ажурный платок, лихорадочно засовывала руки в уворачивающиеся от нее рукава. И опять они с братьями перекидываясь снежками, веселой толпой, сопровождаемые огромными кобелями, направлялись в деревню. Посиделки были в самом разгаре. Августина, обрадованная приходом Даши, заглядывала в глаза, гладила ее по плечу:
— Ты, девка, нас совсем забыла, в деревню не показываешься. Либо на хуторе у вас парень объявился? — хитро щурила она глаза.