— Ты вот, что, Егоруха, — начал он издалека, — долго лежать думаешь? Бока пролеживать большого ума не надо. Хозяйство опять же управлять надо. Нам с матерью тяжело. В дом надо бы невестку привести. Сам поди понимаешь.
Егор равнодушно повернулся к отцу.
— Засватать кого хотите?
Дмитрий нерешительно почесал затылок:
— Дак вон Евсей не против дочку свою за тебя отдать… — он затаил дыхание, выжидающе глядя на сына. Егор посмотрел на отца пустым взглядом.
— Сватайте.
— Так ты не супротив, что ли? — засуетился Дмитрий, — тогда мать пошлю к крестной твоей, не будем тянуть. Пойдем тотчас.
— Только без меня, — все также глядя в пустоту, сказал Егор.
— Так без жениха как же? — удивился отец. Но спорить не стал, вдруг сын совсем откажется. Надо просто придумать, что сыну не можется, ноги застудил надысь. Вот их послал, а сам уж как получшеет, так непременно пожалует в гости. На ходу придумывая отговорки, Дмитрий торопил жену, сбегать к куме Анфиске. Та крестная Егора, да и баба бойкая, языком, как веником разметет все сомнения у Евсея, или будь то у Агафьи. Жена побежала до кумы. Анфиску надо было ввести в суть дела. Кое-что кума знала о семейных делах Родионовых, но вот о неладах с сыном, мать пока никому не говорила. Но видно Колываниха уже успела растрезвонить свежую новость, потому что Анфиска на все намеки кумы Груньки махнула рукой.
— Слыхала я, про Егора вашего. Грешным делом подумала, уж не Агафья ли присушила? Так, что не переживай особо! Усватаем, в лучшем виде, — пообещала она.
Поуспокоившись, Дмитрий и Аграфена, разряженные в праздничные одежки, в окружении кумовьев, чинно шествовали по улице. Ну а как же иначе? Сватают не простую деревенскую девку, а невесту с большим приданым. Евсей Григорьевич человек в деревне всеми уважаемый, самый богатый. Дмитрий самодовольно ухмылялся в бороду, пусть пока подивятся, погадают сельчане, в чей двор повернут Родионовы? Сомненья нет; все догадываются, что сватать идут. Но как они рты поразевают, когда увидят куда повернули сваты. Процессия чинно двигалась по накатанной санями дороге. Наконец подойдя к самому большому и завидному в деревне, крытому железом и крашеному суриком дому, Дмитрий важно распахнул калитку, и переступил во двор. Вслед за ним гуськом потянулись остальные. Широкий двор, видимо недавно почистили от снега, а дорожку к дому размели метлой.
— Ковров только не хватает! — ехидно заметила семенившая позади всех Анфиска.
— Цыц! — оборвала ее Аграфена, — вдруг услышит кто!
Анфиска усмехнулась:
— Боисся?
— Умолкните, бабы! — прикрикнул Дмитрий.