- Надеюсь, Джермайн сообразит принести нам чай, но рассчитывать на это не стоит.
Айрин переместилась в более вертикальную позицию и поправила плед. Она с интересом изучила меня и, кажется, одобрила, хотя, не могу сказать, что именно.
- Вы моложе, чем я думала.
- Достаточно старая. Сегодня мой день рождения. Мне тридцать три.
- Тогда, с днем рождения. Надеюсь, я не прервала празднование.
- Вовсе нет.
- Мне сорок семь. - Она слегка улыбнулась. - Я знаю, что выгляжу, как старая карга, но я относительно молода... по калифорнийским стандартам.
- Вы болеете?
- Скажем так... я нехорошо себя чувствую. Мы с мужем переехали в Санта-Терезу три года назад, из Палм Спрингс. Это был дом его родителей. После смерти отца Клайд взял на себя уход за матерью. Она умерла два месяца назад.
Я пробормотала что-то, подходящее к случаю.
- Дело в том, что нам не надо было переезжать сюда, но Клайд настоял. Не обращал внимания на мои возражения. Он вырос в Санта-Терезе и настроился вернуться.
- Я понимаю, вы это восприняли без энтузиазма.
Она взглянула на меня.
- Мне здесь не нравится. Никогда не нравилось. Мы приезжали сюда, может быть, дважды в год. У меня отвращение к морю. Город мне всегда казался угнетающим. У него очень темная аура. Все так поражены его красотой, но мне не нравятся напыщенные восторги и вся эта зелень. Я родилась в пустыне и ее предпочитаю. Мое здоровье ухудшилось с первого дня, как мы приехали, хотя доктора ничего у меня не находят. Клайду здесь хорошо, конечно. Подозреваю, что он думает, что это мои капризы, но это не так. Это страх. Я просыпаюсь каждое утро с изнуряющим страхом. Иногда это ощущается как электрический разряд, или тяжесть в груди, почти непереносимая.
- Вы говорите о приступах паники?
- Так это называют доктора.
Я пробормотала что-то неопределенное, размышляя, куда все это может привести. Айрин, кажется, прочла мои мысли.
- Что вы знаете о Плитах? - неожиданно спросила она.
- О Плитах?
- А, вижу, что не слышали. Неудивительно. Это в пустыне Мохав, к востоку от Сэлтон Си.
Во время Второй мировой войны там была десантная база, Кэмп Данлап. Ее уже нет.
Все что осталось, это бетонные основания для бараков, известные сейчас как Плиты. Каждую зиму тысячи людей переселяются туда с Севера. Они называют себя снежными птичками, потому что спасаются от суровых северных зим. Я там выросла. Моя мать до сих пор там, насколько я знаю. Условия очень примитивные... ни воды, ни канализации, никаких удобств, но это бесплатно. Снежные птицы живут как цыгане: кто в дорогих домах на колесах, кто в картонных лачугах. Весной большинство из них снова исчезает, отправляясь на север. Моя мать — одна из немногих постоянных жителей, но я не получала о ней известий несколько месяцев. У нее нет ни телефона, ни адреса. Я за нее волнуюсь. Я хочу, чтобы кто-нибудь съездил туда и посмотрел, все ли с ней в порядке.