По обычаю институтскому многие именинницы угощали класс шоколадом. Заказывали мы иногда в складчину пироги и другие вещи, подгоняя обыкновенно заказ ко дню именин общего предмета «обожания» (и, вероятно, М.М. Стасюлевич и другие преподаватели не знали и не подозревали то количество вкусных вещей, которое съедалось почитательницами во здравие их).
Родным и знакомым не запрещалось приносить в приемные дни и передавать воспитанницам на руки всякого рода гостинцы. Мы же предпочитали хоть попроще, да всего побольше и посытнее. Помню, как за месяц приблизительно до выпуска, по окончании инспекторского экзамена, мы просили maman разрешить нам отпраздновать это событие танцами между собой. Maman охотно согласилась и обещала нам музыку, но угощенье должно было быть наше. Мы разделились на кружки в шесть—восемь воспитанниц, и каждая должна была внести в кружок что-нибудь по силе возможности. Меня родители очень баловали, а потому мне подруги назначили доставить что-нибудь особо хорошее.
В первый приемный день, когда ко мне съехалось много родных и родственников, я, радостная, оживленная, рассказывала и об счастливо окончившихся экзаменах, и о предполагаемом вечере и просила мать мою прислать мне что-нибудь из ряда вон вкусное.
― Хочешь особых каких конфект, пирожков?
― Нет, мамочка, дорогая.
― Фруктов, винограду, ананасов?
― Нет... нет.
― Может быть, свежей клубники? (Время было зимнее.)
― Ах, нет, мамочка, что-нибудь получше.
― Да что же наконец?
―Ну вот, например — курицу жареную.
Общий взрыв хохота, и затем эта несчастная курица долго служила поводом подразнить меня.
Действительно, институтками того времени жареная курица или утка считались самыми тонкими изысканными деликатесами, и от кусочка того или другого никогда не отказывались даже классные дамы.
Упомянув выше об «обожании», не хочу пройти молчанием этого вопроса. Естественная потребность в сердечной привязанности заставляла девочек, на долгие годы оторванных от семьи и лишенных ласк, внимания и забот родных, искать, на ком сосредоточить свою нежность, кому проявлять участие и от кого ждать доброго чувства. И вот в результате:
1) Дружба воспитанниц между собой.
2) Обожание.
Кроме дружеских отношений между несколькими подругами, очень часто две соседки, или случайно сошедшиеся во вкусах и понятиях воспитанницы, заключали между собой нечто вроде обета дружбы.
Существовавший для этого кодекс обязывал друзей во всем помогать одна другой, беречь и в случае нужды защищать друг друга, а также делиться всем, что выпадет на долю той или другой. Преступлением считалось даже съесть конфетку, не уделив другу половины. Если один из друзей по болезни вынужден был пойти в лазарет, то оставшийся обязан был навещать его, и не с пустыми руками. Если же никто к этому последнему на прием не приходил, а следовательно, нечем было побаловать больную, то другу вменялось в обязанность просить более счастливых подруг уделить что-нибудь из лакомств для больной — и никогда отказа не было, живо наполнялся мешочек к радости просившей.