— И то и другое начинается на «п»! — покатываясь со смеху, выкрикнул мистер Смит. — То есть, надо было сказать, что общего между Питтсбургом и птицей, но, в общем, это все равно.
Едва замерли взрывы хохота и миссис Смит настолько успокоилась, что смогла наконец налить в чашки кофе, она сказала:
— На днях я слышала ужасно смешную историю: один человек попросил проводника помочь ему высадиться из вагона в Буффало в три часа ночи, а проводник перепутал и высадил кого-то другого!
— Ха-ха-ха! — залились отец и дети. — Высадил другого! Ха-ха-ха!
— Папа, — сказал Смит-младший, — а ты когда-нибудь слышал анекдот про шотландца?
— Про шотландца? — воскликнул мистер Смит, заранее расплываясь в улыбке. — Нет, не слышал. Ну-ка, расскажи.
— Этот шотландец был фермер, и у него были корова и два теленка, и он надумал отдать одного священнику, только никак не мог решить, какого. Один раз телята паслись на лугу, и вдруг началась гроза, и одного убила молния. И, когда этот шотландец пришел на луг и увидел мертвого теленка, он сказал: «Ай-ай-ай, священников-то теленок околел».
Последовал такой громовой хохот, что на время все и думать забыли о завтраке; наконец восстановилось некое подобие порядка, и слово взяла крошка Вильгельмина:
— Я тоже знаю смешное про одного адвоката, только я, наверное, не сумею как следует рассказать.
— Ничего, ничего, рассказывай! — закричали остальные.
— Этот адвокат, — начала Вильгельмина, — нечаянно проглотил монетку в двадцать пять центов, и она застряла у него в горле. Тут его сразу отвели к врачу, а он велел перевернуть его вверх ногами и трясти, чтобы она выскочила обратно. Они трясли — трясли, но вытрясли только восемнадцать центов.
Над столом прокатился новый взрыв смеха.
— Есть еще один анекдот, про ирландца… — начал мистер Смит.
— Пожалуйста, расскажи, — попросили остальные.
— Я вспомнил его, — продолжал мистер Смит, — когда Вильгельмина рассказывала про доктора. Так вот, этот джентльмен жил где-то в глуши, и у него заболела жена. Тогда он написал письмо, велел слуге скакать во весь опор и отдать его доктору. Но пока слуга собирался и пока он писал письмо, жене стало лучше, так что он сделал в конце письма приписку: «С того времени как я написал это письмо, жене стало лучше, так что не приезжайте».
Содрогаясь от приступов смеха, Смиты тщетно пытались дожевать гренки.
Но Смит-старший не дал им времени опомниться.
— Хотите, я покажу вам, как поет Гарри Лодер? — предложил он.
— Да, да, конечно, ну пожалуйста! — хлопая в ладоши, закричали ликующие домочадцы.
И мистер Смит изобразил шотландского актера с тем же блестящим успехом, какой в подобных случаях неизменно выпадал на его долю в Репей-клубе, Крог-клубе или после очередного собрания в Ротари-клубе. Затем он собрался перевоплотиться в Эла Джонсона, но тут его вдруг прервала миссис Смит: