Стивен Ликок. Юмористические рассказы (Ликок) - страница 62

— Да, — ответил капитан, внезапно успокаиваясь, — я действительно уже сбросил несколько человек за борт, а в ближайшее время отправлю туда же и остальных. Послушайте, Сбейсног, вы молоды, честолюбивы, на вас можно положиться. Я хочу кое о чем с вами потолковать.

Окончательно успокоившись, он подошел к шкафчику, пошарил в нем рукой и, вытащив поблекший от времени кусок желтого пергамента, разложил его на столе. Это была не то карта, не то план. В самой середине был нарисован кружок. В центре кружка стояли крошечная точка и буква К, с одного края карты — буква С, а с другого, противоположного первому, — буква Ю.

— Что это такое? — спросил я.

— Неужто не догадываетесь? — в свою очередь спросил капитан Трюм. — Это же необитаемый остров.

— Вот как? — изумился я и, как по наитию, добавил: — Буква С означает север, а Ю — юг.

— Сбейсног! — вскричал капитан и с такой силой стукнул кулаком по столу, что ломоть корабельной булки три или четыре раза подпрыгнул в воздухе. — Как это вы догадались? Ведь я до сих пор не мог понять значение этих букв!

— А что означает буква К? — спросил я.

— Клад, зарытый клад, — сказал капитан и, перевернув карту, прочитал: — «Точка указывает место, где в песке зарыт клад. Там в коричневом кожаном чемодане спрятано полмиллиона испанских долларов».

— А где расположен этот остров? — осведомился я, не помня себя от волнения.

— Вот этого-то я и не знаю, — ответил капитан. — Я намерен бороздить океан взад и вперед, пока не найду его.

— А до тех пор?

— А до тех пор нужно прежде всего сократить насколько возможно численность команды, чтобы в дележе участвовало поменьше народу. Ну так как? — добавил он в порыве откровенности, и я почувствовал, что этот человек, несмотря на все его недостатки, стал мне близок. — Хотите стать моим компаньоном? Сбросим их всех за борт, только кока оставим до последней минуты, отыщем клад и будем богачами до конца наших дней.

Читатель, ты не осудишь меня за то, что я сказал «да»? Я был молод, горяч, честолюбив, полон радужных надежд и ребяческого пыла.

— Капитан Трюм, — воскликнул я, протягивая ему руку, — располагайте мною!

— Прекрасно! — ответил капитан. — А теперь пойдите на бак и разузнайте, что там думают обо всем происходящем.

Я отправился в носовой кубрик. Это было скромное помещение. На полу лежал один — единственный ковер грубой работы. В комнате стояли простые кресла, письменные столы и строгой формы плевательницы; за сине — зелеными ширмами виднелись узкие кровати с медными шишками.

Было воскресное утро, и большинство матросов еще сидели в халатах.