серьезным и важным, что принесло бы ему миллионы.
Мы не разговаривали. Мы сидели в тишине. Это было... действительно здорово.
Комфортно и легко. Каждый раз я ловила его на том, что он смотрел на меня и довольно
улыбался, встречаясь со мной взглядом, и не отворачивался.
Я начала мечтать о том, какая была бы моя жизнь, если бы я согласилась переехать
к Мартину, и это было опасно, потому что умная Кэйтлин знала, что это было слишком
поспешно. Но глупая, преждевременно влюбленная Кэйтлин хотела небрежно писать наши
имена вместе в записной книжке и вместе учиться готовить на выходных.
80
Накал Страстей
Пенни Рейд
Может, он пришел бы посмотреть, как я играла на джем-сейшн9 по вечерам в
воскресенье. Может быть, я бы села на поезд и приехала бы к нему в Нью-Йорк на обед,
когда у меня не было бы занятий. Может, я бы написала песни для него и о нем. Может, мы
бы спали вместе каждую ночь, весело и с комфортом переплетаясь телами. Может быть, он
тоже спал бы голым. Но мне было всего девятнадцать, и для меня колледж не был
ассоциацией для налаживания контактов. Я не знала, кем хотела бы быть и что делать со
своей жизнью. Я подозревала, что музыка была бы основной ее частью, не потому что
верила, что я была потрясающе талантливой, а потому что во мне что-то изменилось во
вторник ночью, и я не переставала думать об этом.
Была ли я хороша или великолепна, или попросту компетентна, не важно. Я
признала, что музыка была моей страстью, которую я подавляла. Конечно, я не разобралась,
как и когда, еще было, о чем подумать. Еще многое нужно было разложить по полочкам.
Идея влюбиться в Мартина, если уже не влюбилась, прежде чем я поняла бы, чем я
хотела бы заниматься и кто я, заставляла меня чувствовать себя неловко. Он всегда был бы
альфой своей стаи, так как не знал иного пути. Я не хотела затеряться, потерять себя, прежде
чем нашла своих поклонников.
Я пристально смотрела на него, потерявшись в своих размышлениях, и не
осознавала этого, пока он не спросил:
— Эй, все в порядке?
Я заморгала, фокусируя взгляд на нем, качая головой, чтобы избавиться от
непрошеных мыслей.
— Ух, ага. Отлично.
Он рассматривал меня, выглядя так, словно хотел что-то спросить или сказать. В
конце концов, он сказал:
— Что ты думаешь, Кэйтлин?
— О чем? — Я дружелюбно улыбнулась, закрывая ноутбук. Я больше не могла
заниматься. Ни к чему больше было притворяться.