– Последний, – сказала я, пробуя маленький ключ из латуни, и чуть не упала, когда он провернулся.
Мы вытащили черный железный ящик. Служащая поставила его на стол и удалилась.
Мэри в нетерпении вскинула брови.
Я откинула крышку и обнаружила несколько пачек писем, перетянутых резинками, искрошившимися от старости. Я перебрала конверты и увидела, что все адресованы мне, а отправитель – рядовой Джозеф Мэлоун.
«Кто это, черт побери, такой?»
– Что это? – спросила Мэри. – От кого они?
– Не знаю.
Я вскрыла одно письмо, написанное незнакомым почерком. В конверте оказалась также двадцатидолларовая купюра.
Дорогая Тарин!
Надеюсь, твой день рождения прошел на ура. Уже целых пять лет! Не верится, что ты так выросла. Я обещаю, что, когда вернусь, свожу тебя в магазин игрушек и ты выберешь новую Барби. Я помню, как ты их любишь. Я нахожусь в месте под названием Форт Гордон. Это в Джорджии. Порадую тебя: меня покрасили в зеленый цвет, точно как ты сказала. Теперь я настоящий солдат. Здесь очень жарко. Я учусь всяким мудреным штукам: ползать в грязи, перелезать через высокие препятствия… Лазаю я хорошо. Ползать в грязи терпеть не могу. Надеюсь, ты тоже.
Я пробуду здесь шесть недель, а потом, наверное, отправлюсь за океан в огромном самолете. Надеюсь, твой папа купит за меня новую куклу на деньги, которые я положил в конверт. Будь хорошей девочкой – я знаю, ты такая и есть.
Люблю тебя.
Джо
– Кто такой Джозеф Мэлоун?
У меня тряслись руки. По спине поползла струйка пота. Может, мне это только показалось и виной всему нервы?
– Из Мэлоунов я знаю только тетю Джоан. Это ее девичья фамилия.
Испытывая тошноту, я стала перебирать пачки. Набралось три-четыре десятка писем, адресованных мне и отправленных из всех уголков земного шара. Отец оберегал меня от преследователя?
На самом дне нашелся пухлый белый конверт, на котором синими чернилами было выведено: «Подлинник». Я с усилием проглотила комок.
Едва развернув бумаги, я всем существом ощутила панику.
– О боже! Нет! Нет!
Я не успела добежать до мусорного ведра и опорожнила желудок на пол.
– О нет, Тарин, – донесся до меня голос Мэри.
Меня рвало в стальное ведро. Я плохо помню, как Мэри доставила меня домой.
* * *
В пабе я уселась в кабинке над письмами Джо, где рассказывалось о его армейской жизни, путешествиях к Персидскому заливу. Мэри суетилась надо мной, а я пыталась свести все воедино.
У нас был час до открытия паба и выступления приглашенной группы, но я не могла унять слезы. Я даже не знала, над чем уже, собственно, плакала. Мой мир, все, что я знала, был вывернут наизнанку, и все перемешалось: истина, ложь, реальность подлинная и реальность иная – безумная.