Райан потянул меня за руку, выставил перед собой и чуть подтолкнул, предоставляя проделать путь самостоятельно.
– Девочка моя, – проговорил, запинаясь, Джо, сдерживая рыдания.
И тут я пошла вразнос.
По щекам хлынули горячие слезы. Я знать не знала этого человека, но что-то в нем было очень и очень правильное. И вот меня обхватили и прижали лицом к груди сильные руки; ладонь принялась гладить по голове…
– Двадцать восемь лет. Я двадцать восемь лет ни на секунду не забывал о тебе. Спасибо за сегодняшнее, – выдавил Джо, стараясь говорить тише.
Я кивнула, не будучи в состоянии говорить, ощущая его боль и радость. Могу себе представить, через что он прошел, отказавшись от своего ребенка.
Джо взял меня за плечи и чуть отстранил:
– Дай на тебя посмотреть. Глазам не верю. Я думал… – Он задохнулся. – Я считал, что этот день никогда не наступит.
Сознание того, что наше воссоединение разволновало его не меньше, чем меня, придавало мне силы.
Он глотнул воздуха:
– Тарин, ты вылитая мама.
Я обнаружила, что киваю и соглашаюсь, хотя даже не знала, как выглядела родившая меня женщина.
– Вот бы она полюбовалась! Но я уверен, что сейчас она улыбается нам с небес.
Джо попытался утереть мне слезу, и я машинально сделала это сама.
– Приятно узнать наконец, чьи у меня глаза.
Он улыбнулся, заставив меня гадать, что еще у нас общего.
Я обнялась с его женой Джилл, а Джо обменялся рукопожатием с Райаном.
После милого ланча Райан пригласил их в номер.
Мэри была чудо – занимала девчушек, пока мы вели беседу с Райаном, Джо и Джилл.
Джо казался искренним, но осторожным.
– Воображаю, каким для тебя явилось ударом выяснить правду. Я полагал, что твой папа уничтожил все документы. Мне даже в голову не приходило, что он их сохранит.
Я отпила кофе, пытаясь немного разделаться с эмоциональной перегрузкой.
– Он сложил все в коробку и запер в банковскую ячейку.
Джо кивнул:
– Мои письма и прочую мелочь?
Я поставила чашку:
– Там было еще около двух тысяч долларов.
Он почесал в затылке и на секунду сжал губы.
– Постоянно думал, получала ли ты деньги, которые я посылал. Ясно, что твой батюшка не потратил бы из них ни цента. Думал, небось, что это наркодоллары или еще какой криминал.
«Наркодоллары?»
Он тронул рот:
– До армии у меня были проблемы. Скажем так: Дядя Сэм быстро прочистил мне мозги.
В этом я не сомневалась.
– У меня есть облигации для твоих дочек. Пусть две тысячи долларов достанутся им.
Джо вскинул руку, готовый протестовать, но я упредила его:
– Джо, это ради их будущего. Я ценю твою щедрость, но это не обязательно.
Джилл воспротивилась его неодобрению: