«Папа и мама здесь работали. Они были учеными, изучали столько всего интересного».
Оливер представил их идущими по коридору в широких мантиях, со стопкой книг в руках; читающими увлекательную лекцию затаившим дыхание студентам; проводящими время в библиотеке за сенсационным исследованием. Он давно мечтал оказаться в университете. Переживая, что мало занимается и сильно отстал от школьной программы – ведь учеба в приюте по большей части являлась фикцией, – он старался восполнить пробелы, читал по ночам. Мающиеся от безделья соседи по комнате постоянно мешали, обзывали зубрилой и прятали учебники. В какой-то момент Оливер смирился, что ему не суждено нормально подготовиться к поступлению, и распрощался с мечтой. И тут он вначале попал на конкурс, а затем встретил миссис Болье, а после узнал про отца и мать.
«Как такое может быть? Как они могли оказаться плохими, да еще и причастными к гибели людей? Я всегда думал, что они хорошие и добрые».
Оливер не знал, что и думать. Родители всегда оставались для него замечательными, добрыми и самыми лучшими. И пусть они оставили его и Оливию одних, но ведь поступили так не по своей воле. Будь они живы, все было бы по-другому.
Но миссис Болье говорила совсем иное. «Оступились… Творили нехорошие вещи», – болью отдавались в голове слова ректора университета.
Папа и мама злые? Оливер с трудом представлял их такими.
«Я не верю!»
Он вдруг понял, что просто обязан попасть в университет, любым способом, хоть победив в соревновании, хоть выдержав вступительные экзамены. Но он должен. Из-за родителей. Которых хоть и не помнит, но многим им обязан. Лишь так он докажет в первую очередь самому себе, что достоин быть их сыном.
– Они не такие! – Оливия резко остановилась. – Что ты молчишь?
– Я… Я согласен с тобой. – Оливер с трудом оторвался от своих мыслей.
– Неужели? – Сестра, прищурившись, смотрела на него. – Ты по-собачьи заглядывал в рот этой Флориане, пока она поливала грязью папу и маму!
– Ничего она их не поливала.
– Ты ее еще и защищаешь?!
– Я ее не защищаю, – возразил Оливер. – Просто она, в отличие от нас, знала их.
– Ах так! – вспыхнула Оливия. – Я больше склонна доверять Макалистеру, чем этой сахарной тетке. – Она скривилась, будто проглотила что-то несвежее, и, подражая приторным интонациям миссис Болье, произнесла: – Из-за них погибло много людей. Они связались с подозрительными личностями, магией и колдовством.
– Магией? – Еще в кабинете слова Флорианы удивили Оливера, но он не успел над ними подумать. – И что имела в виду миссис Болье?