— Что остановилась, выравнивай.
Она всхлипнула, и потянулась к пакетам. Пока она пыталась одной рукой отодвинуть их подальше, я трахал ее в обе дырочки. Она стонала, извивалась. Потом я остановился. Вытащил мокрые пальцы из нее, я окончательно сдвинул ее юбку вверх. Огляделся, никого рядом.
— Сейчас ты полуголая возьмешь банку с крюшонами из тележки и аккуратно поставишь ее в самый дальний угол. Потом попросишь меня снова засунуть в тебя пальцы. Убедительно попросишь, поняла. Толька тогда я разрешу тебе кончить. Вперед.
— Почти голая, на дрожащих ногах, она вылезла из машины, наклонилась над тележкой, и вернулась в машину. Поставив маленькую баночку, она осталась лежать на сидении, животом вниз. Одна нога не умещалась, и она опустила ее согнутую на пол, открывая мне великолепный обзор.
— Хозяин, пожалуйста, засунь в меня свои пальцы.
Я, достаточно ощутимо шлепнул ее по голой попке.
— Это неубедительно! Куда засунуть? Сколько пальцев? — на каждое слово я бил ее то по одной половинке, то по другой. Она стонала.
— Хозяин, я очень тебя прошу, засунь два своих пальца в меня, и разреши мне кончить, ну, пожалуйста!
— Не убедительно! Не конкретно! — я продолжал экзекуции, уменьшив силу ударов, а то ее попка начала краснеть. Взяв левой рукой ее за губки, я стал потягивать из, не прекращая ее бить. Она застонала.
— Очень...тебя...прошу...засунь...один... палец мне в попку...Второй во влагалище...
Решив, что этого хватит, я так и сделал. Она была до такой степени возбуждена, что кончила через пару секунд, бурно, стоная во весь голос.
Я опять огляделся, похоже, мы ничьего внимания не привлекли. Когда она немного затихла, я освободил ее. Пока она успокаивалась, я продолжал гладить ее по попке, иногда касаясь ее дырочек.
— Сейчас мы пойдем фотографироваться. Я же давно тебе обещал.
Через некоторое время мы отправились «по магазинам» дальше.
Кое-что, купив, дошли до третьего этажа. Время было около десяти, людей в торговом центре осталось совсем мало. Пока мы были на первых двух, моя «игрушка» разбаловалась. Она могла стать передо мной с невинной мордочкой и слегка приподнять юбку с бедра. Или, расстегнув все пуговицы на блузке, кроме одной обмахиваться полами, как будто ей очень жарко. Сделали мы и несколько фотографий, задранная с попки юбка, распахнутая блузка. Поднимаясь, по боковой лестнице на третий этаж, она сказала мне:
— На меня эти фотки подействовали. Если бы на мне сейчас были трусики, то их можно было бы выжимать. Видишь, как удобно ходить без трусиков?
— Конечно, удобно. И тебе удобно, и мне, — и я положил ей руку на попку, погладив пальцем ее щелку. Она, действительно, была опять сильно мокрая. Это было приятно, но пришлось руку убрать, сверху спускался охранник.