Эти
две дороги идут параллельно друг другу
до тех пор, пока для одного типа людей
решающей не становится эстетическая
проблема, а для другого типа
-интеллектуальная. В идеале, эти два
аспекта могли бы сосуществовать друг
с другом или ритмично сменять друг
друга; то есть могло бы иметь место
чередование творчества и понимания.
Кажется, что одно не может существовать
без другого, но на практике такое
случается: творческий порыв овладевает
объектом, вытесняя смысл, или стремление
к пониманию подавляет необходимость
придания объекту формы. Содержимое
бессознательного прежде всего хочет
быть увиденным, а этого можно достичь
только посредством придания ему формы,
и оно также хочет, чтобы о нем судили
только после того, как все, что оно должно
сказать, получит осязаемую форму. Именно
по этой причине Фрейд, прежде чем
толковать содержимое сновидений,
требовал их выражения в форме "свободных
ассоциаций".
Далеко
не всегда бывает достаточно просто
прояснить концептуальный контекст
содержимого сновидения. Зачастую
необходимо прояснить смутное содержимое
посредством придания ему видимой
формы. Это можно сделать с помощью
рисунка, картины или скульптуры. Часто
бывает так, что руки знают, как разрешить
загадку, над которой тщетно бьется
интеллект. Придав форму содержимому
сновидения, человек продолжает видеть
его более детально в состоянии
бодрствования и поначалу непонятное,
изолированное событие интегрируется
в целостную личность, несмотря даже
на то, что на первых порах сознание
объекта его не воспринимает. Эстетическое
формулирование на этом останавливается
и отказывается от каких-бы то ни было
попыток понять смысл. Иногда это приводит
к тому, что пациенты начинают воображать
себя художниками - разумеется непонятыми.
Желание понять, если оно обходится без
тщательного формулирования, начинается
со случайной идеи или ассоциации, а
потому лишено адекватной базы. У него
больше шансов на успех, если оно начинается
с сформулированного продукта. Чем
слабее сформирован и развит первоначальный
материал, тем больше опасность подчинения
понимания не эмпирическим фактам, а
теоретическим и нравственным соображениям.
Интересующий нас тип понимания на
этой стадии состоит в реконструкции
смысла, присущего изначальной "случайной"
идее.
Нет
сомнения в том, что такая процедура
является законной только в том случае,
когда для нее имеется достаточно
серьезный повод. Точно так же
бессознательному можно поручить
ведущую роль только в том случае, если
оно уже содержит в себе волю играть эту
роль. Естественно, это происходит только
тогда, когда осознающий разум
оказывается в критической ситуации.
Как только содержимому бессознательного
придается форма и постигается смысл
формулировки, встает вопрос о том, как
связать с этим эго, и каким образом
примирить эго и бессознательное.
Соединение противоположностей для
создания третьей вещи (трансцендентальной
функции)