Трансцендентальная функция (Юнг) - страница 34

Стало быть, следование вероучению не всегда предс­тавляет собой религиозное явление, гораздо чаще это явление социальное и, как таковое, не может дать индивиду никакой прочной основы. Чтобы иметь прочную почву под ногами, индивид должен полагаться исключительно на свою связь с силой, не принадлежащей к этому миру. Здесь критерием является не заявления о наличии убеж­дений, а психологический факт того, что жизнь индивида определяется не только эго и его мнением, или социаль­ными факторами, но в равной, если не большей степени и трансцендентальной силой. В основе свободы и автоном­ности индивида лежат не этические принципы (какими бы возвышенными они не были) и не убеждения (пусть даже самые твердые), а всего лишь простое эмпирическое осоз­нание, непередаваемое ощущение очень личной, взаимной связи между человеком и внеземной силой, которая дейст­вует, как противовес "миру" и его "разуму".

Эта формулировка не понравится ни человеку толпы, ни стороннику коллективной веры. Для первого, поли­тика Государства является главенствующим принципом мышления и действия. Человек толпы видит перед собой только эту цель и признает за индивидом право на существование только в том случае, если последний является "клеточкой" Государства. С другой стороны, верующий , хоть и признает, что находится в нравствен­ном и фактическом долгу перед Государством, но придерживается убеждения, что не только человек, но и повелевающее им Государство является подданным "Бога", и что в спорных случаях последнее слово остается за Богом, а не за Государством. Поскольку я не располо­жен высказывать какие-либо метафизические суждения, я оставлю открытым вопрос о том, является ли "мир", то есть феноменальный мир человека и, стало быть, природа вообще, "противоположностью" Богу или нет. Я могу только указать на тот факт, что психологическое противостояние между этими двумя царствами ощу­щений не только подтверждается в Новом Завете, но и вполне определенно проявляется в наше время в отрица­тельном отношении диктаторских Государств к религии и в отрицательном отношении Церкви к атеизму и материализму.

Если человек, будучи существом общественным, не может долгое время существовать в отрыве от общества, то и для индивида истинным оправданием его существо­вания и его духовной и нравственной автономности явля­ется только внеземной принцип, способный релятивизировать всемогущество внешних факторов. Личность, корни которой не уходят в Бога, не может самостоятельно сопротивляться физическим и нравственным соблазнам этого мира. Для этого ей нужно внутреннее, трансценден­тальное ощущение, которое только и может защитить ее от неизбежного растворения в массе. Обычное интеллектуаль­ное или даже нравственное понимание тупости и нравст­венной безответственности человека толпы является всего лишь негативным одобрением и не более чем остановкой на пути к растворению индивидуальности. В этом понимании отсутствует яростная сила религиозной веры, поскольку оно является обычной рациональной вещью. У диктаторс­кого Государства есть одно очень большое преимущество перед буржуазным разумом: вместе с индивидом оно прог­латывает и его религиозные силы. Государство занимает место Бога; именно поэтому социалистические диктатуры, если смотреть на них под этим углом зрения, религиозны, а государственное рабство является формой культа. Но религиозная функция не может быть устранена и сфальсифицирована без того, чтобы не дать пиши для тайных сомнений, которые немедленно подавляются, чтобы избе­жать конфликта с доминирующим стремлением к массово­му сознанию. Результатом, как и всегда в таких случаях, является чрезмерная компенсация в форме