По обычаям того времени самурай не мог жениться без разрешения своего господина, а получить такое разрешение Томотада никак не мог, пока не будут закончены его дела в Киото. Конечно, у него были основания опасаться, что потрясающая красота Аояги неизбежно привлечет к себе внимание, а тогда ведь ее могут и отобрать у него. Поэтому по приезде в Киото он постарался упрятать ее подальше от любопытных глаз. И все же один из подданных господина Хосокавы однажды увидел Аояги, выведал о ее отношениях с Томотадой и рассказал о них даймё. Молодой принц, даймё Киото, был большим любителем хорошеньких девиц. Неудивительно, что он тут же отдал приказ доставить Аояги к нему, и приказ, конечно же, был выполнен без промедления.
Нечего и говорить, что Томотада был крайне опечален. Да только сделать-то он ничего не мог. Его господин был далеко, а сейчас он был полностью во власти другого господина, настолько могущественного, что не простому самураю обсуждать его приказы. К тому же в своих бедах Томотада сам был виноват. Воину его положения не пристало вступать в тайные связи с женщинами низкого происхождения. Оставалась последняя надежда на то, что Аояги сможет и захочет вырваться из покоев даймё и вернется к нему. А там они уедут… После долгих раздумий Томотада решился написать своей избраннице. Конечно, риск был немалый. Попади записка в руки даймё, самураю несдобровать. Любая связь с одной из обитательниц дворца считалась непростительным оскорблением. И все же он рискнул. Письмо было составлено по канонам китайского стихосложения и состояло всего лишь из двадцати восьми иероглифов, но их хватило молодому влюбленному, чтобы выразить всю глубину своего чувства и всю горечь потери .
Молодой властитель теперь рядом с моей жемчужиной,
И рукав ее увлажнился от слез!
Но власть господина,
Велика, как горы,
А страсть глубока, как океан.
Оттого мой удел – брести одиноко по жизни.
Письмо было отправлено, но тем же вечером Томотаду вызвали во дворец. Это могло означать только одно: послание перехвачено, даймё ознакомлен с ним, и теперь молодого человека ждет суровое наказание.
«Сейчас он прикажет меня казнить, – думал Томотада, – ну и пусть. Зачем мне жизнь без Аояги? А если меня ждет смерть, то терять мне нечего, я убью Хосокаву!» Он сунул меч за пояс и отправился во дворец.
В зале для приемов на возвышении сидел принц Хосокава. Вокруг стояли знатные самураи в церемониальных головных уборах и дорогих одеждах. Они были безмолвны и неподвижны, как изваяния. Когда Томотада приблизился к помосту, чтобы отдать подобающий поклон правителю, тишина в зале показалась ему зловещей. «Не иначе как затишье перед бурей», – подумал он. Но тут господин Хосокава внезапно спустился с помоста, подошел к молодому самураю и взял его за рукав. Потрясенный Томотада услышал, как принц повторяет его стихи, и глаза правителя при этом увлажнились!