Он рассказал друзьям о том, что видел во сне: о царстве Токио, о долгой жизни на Райсю, чем поразил их необычайно. Ведь он спал на их глазах не более нескольких минут.
– Воистину, тебе привиделись странные вещи, – сказал один из них. – Только и мы видели кое-что странное, пока ты дремал. У самого твоего лица все время порхала маленькая желтая бабочка. Мы с нее глаз не спускали. Она все вилась вокруг тебя, а потом села возле корней кедра. Почти сразу из-под корней выполз здоровенный муравей, схватил ее и утащил в нору. А совсем перед тем как тебе проснуться, бабочка снова вылетела из норы и опять принялась порхать у тебя перед носом. А потом внезапно исчезла, и мы понятия не имеем, куда она подевалась.
– Может, бабочка – это душа Акиносукэ? – предположил другой госи, – мне кажется, я видел, как она залетела к нему в рот. Но даже если и так, как можно объяснить этот странный сон?
– Тут все дело в муравьях, – заявил первый приятель. – Муравьи – вообще чудные существа… Может, они и вовсе духи? Как бы то ни было, а где-то здесь у них должно быть гнездо.
– Так давайте посмотрим! – воскликнул Акиносукэ и отправился за лопатой. Разговоры о бабочках и муравьях почему-то сильно его взволновали.
Стоило им начать копать, как выяснилось, что вся земля под кедром изрыта муравьиными ходами, а сами муравьи отличаются удивительно крупными размерами. Подземный муравейник состоял из множества хрупких конструкций, для постройки которых муравьи использовали соломинки, кедровую хвою и глину. Все это очень напоминало большой город в миниатюре. В самом центре муравейника множество муравьев поменьше так и роились вокруг одного огромного муравья с желтоватыми крыльями и длинной черной головой, похожей на шапку царедворца.
– Так это же владыка из моего сна! – воскликнул пораженный Акиносукэ. – А вот и дворец Токио!.. Поразительно! Но тогда остров Райсю должен находиться к юго-востоку от него, значит, слева от большого корня. Да! Так вот же он! Но, значит, должен быть и холм с могилой принцессы…
Он долго искал, осторожно ползая у подножия кедра, и наконец нашел крохотную насыпь, на вершине которой был укреплен маленький камешек, обточенный водой. Формой он сильно напоминал традиционное буддистское надгробье. Акиносукэ поворошил землю и нашел под камнем мертвую муравьиную королеву.
Жил человек по имени Рики, что значит «Сила», но люди называли его Рики-Простак, а то и вовсе Рики-Дурак – «Рики-Бака», потому что он как был ребенком, так и остался. Правда, его жалели и даже не особенно ругали, когда он однажды поджег дом – просто поднес спичку к москитной сетке, а потом хлопал в ладоши, глядя как пламя уничтожает постройку. К шестнадцати годам это был рослый, сильный парень, а вот разум его оставался разумом двухлетнего ребенка; наверное, поэтому Рики любил играть с маленькими детьми. Дети постарше, пяти-семилетние, играть с ним не хотели – ведь он не мог запомнить ни правил игры, ни считалок, ни дразнилок. Рики не расставался со своей любимой игрушкой, старой метлой. Оседлав ее с утра, он мог целый день скакать на этой неказистой лошадке по холму перед моим домом, и время от времени разражался звонким счастливым смехом. Но, в конце концов, шум стал мне досаждать, и я посоветовал ему найти другое место для игр. Он выслушал меня, раскрыв рот, поклонился и, понурившись, поплелся прочь, волоча метлу за собой. Он вообще был на редкость безобиден, так что жаловаться на него было особенно не за что, если, конечно, убирать спички подальше. Собственно говоря, на улице он мало чем отличался от курицы или собаки, и когда однажды Рики-Бака исчез куда-то, я по нему не скучал. Прошло немало времени, прежде чем случай напомнил о нем.