Он как раз шел мимо храмового кладбища, когда его внимание привлекли два сравнительно новых надгробья. Одно было поменьше и поскромнее, зато другое представляло собой большой красивый памятник, а перед ним висел поблекший пионовый фонарь. Видимо, он остался здесь со Дня Предков. Но Синдзабуро помнил этот фонарь! Его несла в руках О-Ёнэ несколько дней назад. Во всяком случае, тот фонарь очень походил на этот. Такое сходство неприятно поразило Синдзабуро. Он внимательно осмотрел надгробья, но памятники ничего ему не сказали. На каждом из них значилось только каймё – посмертное имя усопшего. Тогда он решил поспрашивать монахов в храме. Первый же из них охотно объяснил, что большое надгробье было недавно воздвигнуто на могиле дочери знатного господина Иидзима Хэйдзаэмона, хатамото Усигомэ, а маленький памятник поставлен на могиле ее служанки О-Ёнэ, которая умерла от горя вскоре после похорон своей госпожи.
В памяти Синдзабуро тут же всплыли слова О-Ёнэ: «…нам пришлось уйти из дома. Но мы подыскали себе маленький домик в Янака-но-Сасаки, и теперь там живем. Делаем кое-что, жить ведь как-то надо…» Да, домик действительно маленький. Но вот что они такое тут делают?
Вот теперь бесстрашный самурай действительно испытал немалый страх. Он со всех ног помчался к дому старого Юсая и стал просить помочь разобраться в этом зловещем деле. Но все, что мог сделать старик, это отправить Синдзабуро к настоятелю храма Симбандзуй-ин, священнику Рёсэки, с письмом, в котором он просил старого знакомого помочь юноше.
7
Священник Рёсэки слыл святым человеком больших знаний. Для него не составляло труда проникнуть в самую суть многих бед, случающихся с людьми, и понять хитросплетения кармы, вызвавшей те или иные последствия. Историю Синдзабуро он выслушал, не шелохнувшись, а потом сказал:
– Ты в большой опасности. Причина – ошибка, совершенная тобой в одном из прошлых рождений. Твоя кармическая связь с умершей О-Цую очень сильна, но как бы я не пытался объяснить тебе ее сущность, ты едва ли поймешь. Умершая девушка не испытывает к тебе ненависти. Скорее, наоборот. Она любила тебя, по крайней мере, на протяжении трех-четырех воплощений. Меняя облик в каждом последующем, она неизменно находила тебя и следовала за тобой. Непросто будет избавить тебя от этой привязанности. Вот, возьми этот мамори . Это «кайоннёрай» , золотое изображение Будды Татхагаты , чье слово подобно голосу океана, потому что его проповедь, словно шум морских волн, вечно звучит сквозь все звуки мира. А это маленькое его подобие тиру-ёкэ защищает живых от мертвых. Пусть оно всегда будет с тобой. Носи его под поясом…