– Ох, как же я могу поверить в такое, – горестно произнесла О-Цую, – после всех его обещаний? Мне говорили, что сердце человека переменчиво, как небо по осени, и все же я не могу поверить, что Хагивара-сама оказался столь жестокосердным! Что он покинул меня… – она заплакала. – О-Ёнэ, умоляю, придумай, как нам попасть к нему! Пока я его не увижу, домой не вернусь!
О-Цую продолжала плакать и умолять служанку найти какой-нибудь выход. Она так горестно и трогательно закрывала лицо длинными рукавами, выглядела такой красивой и беззащитной, что любое сердце не выдержало бы ее причитаний. Однако сердце Хагивары пока еще сдерживал страх.
– Ах, госпожа! – воскликнула О-Ёнэ. – Ну что вы так переживаете из-за этого жестокого человека? Ну ладно, ладно, давайте обойдем вокруг дома, может, черный вход открыт…
Она взяла О-Цую за руку и увела за дом. Они исчезли из поля зрения Хагивары так же внезапно, как исчезает свет в лампе, когда ее задуют.
9
Ночь за ночью в Час Быка приходили призраки к дому бедного Хагивары. Каждую ночь слышал он рыдания О-Цую, но крепился, и даже все сильнее верил, что ему удастся спастись, не подозревая, что гибель совсем рядом, и придет она не со стороны кладбища, а от его собственных слуг.
Томодзо хотя и пообещал Юсаю никому не рассказывать о том, что происходит в доме господина, но призраки и его не оставили в покое. Каждую ночь О-Ёнэ будила его и требовала убрать ненавистные свитки, мешающие ее госпоже попасть в дом. Она указала маленькое оконце на задней стене и потребовала снять с него о-фуда. Томодзо от страха каждый раз обещал ей убрать оберег, но наступал день и он никак не решался выполнить обещание, не смея предать своего господина. Но однажды ночью, когда за стеной бушевала гроза, О-Ёнэ склонилась над его подушкой и так заорала прямо в ухо, что бедный Томодзо подпрыгнул.
– Хватит шутки шутить! – кричало разгневанное привидение. – Или ты завтра же уберешь эти свитки, или узнаешь, что сделает с тобой моя ненависть! – При этом лицо ее исказилось так страшно, что Томодзо чуть не умер от ужаса.
О-Минэ, жена Томодзо, не подозревала о том, что происходит в доме их хозяина. Но в эту ночь ее разбудил раскат грома, и она с изумлением услышала голос женщины, говорившей с ее мужем. Правда, до нее долетел только обрывок разговора, вслед за этим наступила тишина. В свете ночника женщина разглядела белого от страха, дрожащего мужа. Незнакомка, если она и была, таинственным образом исчезла. Дверь была закрыта, незаметно войти или выйти никто не мог. И все-таки червячок ревности принялся грызть О-Минэ. Она устроила мужу форменный допрос и до тех пор приставала к нему с упреками и подозрениями, что ему пришлось рассказать ей, перед каким ужасным выбором он оказался.