зачем входить в этот дом, а по бокам яблони, наверное, это
именно яблони, но они никогда не плодоносили для Альберти-
ны, возможно это что-то другое, но не дубы и не березы, их
слишком легко различить… за оградой ничего, только солнеч-
ный день. Альбертина читает Пруста, в этом есть некое мелан-
холичное движение, ей кажется, что книги переливаются под ее
кожей, наполняя пигментами, что книги существуют внутри
своей собственной жизнью, но Альбертина не знает, зачем про-
должает чтение. Даже детям известно, что следует продолжать,
но никто не знает зачем. Кажется, их уже более девятисот, но
Альбертина не узнала жизни с их страниц — сколько же там
было страниц? Очень много — ведь никто не знает, зачем чи-
тать книги, точнее, зачем в высшем понимании слова, какой в
этом высший смысл, если высший смысл существует, в чте-
нии? Альбертине было бы важно его найти. Ей кажется, что ей
было бы важно найти высший смысл. Но скорее, это организм,
механизмы его самозащиты обманывают Альбертину и навязы-
вают ей поиск, ведь стоит задаться чем-то невозможным, и
всякое самоубийство отступает. Ведь почти наверняка, высшего
смысла нет. Альбертина читает про «Альбертину»4, и это за-
нятно, как подносить к глазам бинокль, а затем направлять его
в чью-то спальню; содержимое чужих спален всегда интереснее
собственной; в доме по соседству избивают толстуху, видимо
иначе у него не способен, а толстуха изо дня в день ждет этого
и часто плачет около пяти, каждый день около пяти, но ничего
не делает с этим, даже не может привыкнуть, Альбертина знает,
что представление начнется в семь, он достанет свой хер и
4 Одна из героинь «В поисках утраченного времени» Марселя
Пруста.
31
Илья Данишевский
будет гнаться за ней, а она очень игрушечно убегать, так игру-
шечно, что можно подумать, будто ей нравится, а затем начнет-
ся, но нет, она не играет… или играет так искусно, что обманы-
вает Альбертину, в общем, это не имеет значения, Альбертина
не погружается в эти мысли, но, в общем, считает, что толстуха
морально-увечна и совсем не играет; меланхолия заставляет
Альбертину чувствовать себя превознесенной над прочими, а
так как этой превознесенности нужна физическая опора — Аль-
бертина читает, она прочитала больше книг, чем каждый в этом
городе. Поэтому толстуха не играет.
Жизнь Альбертины сложена из искусственных блоков; она
сопротивлялась замужеству, как и все другие сопротивляются,
но не сопротивлялась во всю мощь — ей даже хотелось поки-