бертины так подействовали на него, сейчас, как гарнир к этому
виду, пойдут и сальные скучности жены, прижав ее к духовке,
он проникнет в нее ссади. Такие мужчины, залысины и серьез-
ные глаза, слишком падки на дешевые аттракционы, так же
легко они забываются и в утешении. Нужно впиться в родной
пиончик.
Муж. Альберта, я прошу тебя…
Альбертина. Я не сделала ничего, чтобы говорить со мной в
таком тоне. Я не сумасшедшая, убери свою вкрадчивость.
Муж. Сделай это ради меня, один раз.
Альбертина. Я уже это слышала. В брачную ночь ты захо-
тел в задницу.
Муж. Альберта!
Альбертина. Что? Я понимаю то, но не понимаю этого. Не
понимаю твоего страха говорить об этом. Но в этом было
больше простора. Мало кто остается девственницей после
брачной ночи, это открыло мне новые горизонты.
Муж. Я люблю тебя, и ты это знаешь.
Альбертина. К чему это? Я не могу их терпеть. Особенно,
когда они нарушают собственные правила. Если большой на-
чальник слюнявит мне щеку, пусть его жена подает мясо с
гарниром… я так устала. Жаль, что ты не можешь этого понять.
Муж. Ты ничего не делала.
Альбертина. Я же сказала, что мне жаль. Ты не можешь
этого понять. Мне хочется смотреть в небо, и чтобы плыли
облака, а потом началась гроза. Пусть будут молнии. Я хочу
никуда не двигаться, и чтобы мое тело не испытывало холода;
я хочу наблюдать за своим телом издалека. Но я не хочу быть
здесь. Никогда не хотела ничего подобного. Эти диалоги напи-
саны плохим драматургом, пьеса о жизни праведных бюргеров
с трикстером в исполнении Альбертины. Я не могу выдохнуть…
который год не могу, и который год ты не можешь этого по-
нять. *но при этом она знает, что диалоги эти и не могут вы-
страиваться иначе, что реакции предсказуемы, и столь же кар-
тонны, пусть и исполнены более пафосно, под Шопена, с орга-
ном и струнными. Она пишет книги, о да. И все спросят какие.
О проститутках, господа. Смущение. Пауза. Большой босс
43
Илья Данишевский
трактует намеком. Но никаких движений и перемен. Альберти-
не привычнее редуцировать лишнее*
Муж. Я принимаю это.
Альбертина. Давай помолчим.
Муж. Я тебя люблю Я хочу, чтобы ты помнила об этом.
Альбертина. Зачем?
Муж. Потому что это меняет все.
Альбертина. Это ничего не меняет. Это просто твои чувст-
ва. А моя невозможность — это мои чувства. Но ты почему-то
считаешь, что твои должны как-то влиять на мои. Но ты бес-
помощен в этом. Ты просто обожаешь себя за эту любовь, и
считаешь, что все должно быть по ее воле, но любовь не имеет