гда нет. Но в противном случае — конечно.
Альбертина. Это чудовищно.
Пожилая женщина. А вам — не чудовищно?
Альбертина. Мне всегда было так.
Пожилая женщина. Я знаю, что вас уже нельзя причастить,
но если бы был выбор — каким бы он был?
Альбертина. Я все еще верю в большее.
Пожилая женщина. Нет, вы просто все еще любите свою
болезнь.
Альбертина. Некоторые болезни неисцелимы.
Пожилая женщина. К счастью, пищевое отравление не яв-
ляется подобным.
…
Большое Приключение — сладостный водоворот, молот
слов по тонкому слою медной печали; печальный медный пере-
звон в ушах, не стоит воспринимать его всерьез; Большое При-
ключение — как детский аттракцион, бессвязное перечисление,
где количество развлечений составляют наслаждение. Ничто не
может держать стойкое лидерство в голове Альбертины. Вот
она вышла на перрон, и все снова бессвязно. Другой город,
другие декорации, но остальное остается прежним. Широкие
улицы, серые тротуары, кафетерии, за стеклами которых разва-
лились на столах дряхлеющие потаскухи, им только дай пораз-
глядывать мужиков, дай позагадывать о размере члена и ко-
шелька; они лежат, как опиумные, бахромой на своих рукавах
протирают пыль, кричат garcon, тот подносит новую выпивку, с
каждым залпом пьянеющей душе все больше мечтается о муж-
чине; широкие улицы, мужчины под руку с набившими оско-
мину женами, но покуда матка может содрогаться и порождать,
женщина остается при деле; дороги-дороги, кого на них только
нет, в ночном воздухе множество холостых и веселых голосов,
звучат вульгарности и заманчивые обещания, для приличия
обсуждают вчерашние новости, но больше, конечно, женщин-
женщин-женщин словами, обсуждают округлые огни, рыхлые
вмятины, и что «думал она бутылочка, а потом как воробья в
ангар выпустил», обсуждают кто и кому, советуют ту или эту,
делятся и продают их на распродаже. В городе богатых рынок
56
Нежность к мертвым
измен, но все же он, пусть и больше, чем город Альбертины,
окружает себя белым штакетником. Символ вселенской ста-
бильности закусывает дома и уютные палисадники. Умерших
детей хоронят у изгороди. Молодые любовники закрашивают
облупившуюся краску. Рожавшая только дважды — считается
почти неношеной. Этот город отличается от других городов,
как способны отличаться два человеческих лица — ничего при-
мечательного, но несколько иначе посажен нос и разные инто-
нации — здесь есть очень богатые дома, где нувориши пакост-
ливо называют дочерей книжными именами Альбертина, Гер-