Три дня спустя в Звездной септе его святейшество самолично помазал Эйгона семью елеями, возложил корону ему на чело и провозгласил его Эйгоном из дома Таргариенов, первым сего имени, королем андалов, ройнаров и Первых людей, владыкой Семи Королевств и Защитником Державы. (Прибегли к именованию «Семь Королевств», хотя Дорн не покорился – и не покорится еще более столетия.)
Лишь горстка лордов присутствовала на первой коронации Эйгона в устье Черноводной, но свидетелями второй стали сотни; а когда король на спине Балериона проехал через весь Старомест, на городских улицах его приветствовали десятки тысяч людей. На второй коронации среди прочих были мейстеры и архимейстеры Цитадели – возможно, по таковой причине именно ее и стали считать началом правления Завоевателя, а не день Высадки Эйгона или возложения венца в Эйгонфорте.
Так воля Эйгона Завоевателя и его сестер сковала Семь Королевств Вестероса в единую великую державу.
Многие думали, что по окончании всех войн король Эйгон сделает своей монаршей столицей Старомест; другие полагали, что он будет править из Драконьего Камня, древней островной цитадели дома Таргариенов. Король удивил всех, объявив о намерении расположить свой двор в новом городе, уже выраставшем у подножия трех холмов в устье реки Черноводной – в том месте, где он и его сестры впервые ступили на землю Вестероса. Королевская Гавань – так звался сей новый город. Отсюда Эйгон Дракон правил своей державой, верша суд на огромном железном престоле, сооруженном из оплавленных, скрученных, погнутых и сломанных клинков всех его павших врагов. Сие грозное сиденье в скором времени стало ведомо всему свету как Железный трон Вестероса.
032. Верховный септон венчает на царство Эйгона Завоевателя (худ. Майкл Комарк).
КОРОЛИ ДОМА ТАРГАРИЕНОВ
033. Железный трон (худ. Марк Симонетти).
ЭЙГОН I
КОРОЛЬ ЭЙГОН, первый этого имени, в двадцать семь лет смог завоевать Семь Королевств, но с того дня перед ним встала серьезная задача управления своим только что созданным государством. Семь непримиримых королевств нечасто знавали мир даже внутри собственных границ, не говоря уж о положении вне их пределов. Чтобы сплотить области под единой властью, требовался действительно выдающийся человек, и, к счастью для страны, Эйгон, щедро наделенный проницательностью и решимостью, как раз был таковым. И пусть его видение единого Вестероса оказалось куда сложнее претворить в жизнь, чем думалось самому Завоевателю (и к тому же куда дороже) – именно этот замысел определил ход истории в последующие века.