Совершенно особый разряд дворовых в Петербурге составляли «отданные в науку». Это были, большей частью, крепостные богатых помещиков, присылаемые в столицу для обучения различным мастерствам.
«Морского шляхетного кадетского корпуса главный инспектор» Г. А. Полетика, богатый украинский помещик, в письме к брату просил выслать в Петербург шесть или семь мальчиков — «наберите их, несмотря ни на какие отцов и матерей их отговорки и пришлите их сюда… на своих лошадях, трех или четырех поодиночке или попарно, давши им съестных припасов столько, чтоб стало на всю дорогу, ибо на дороге все дорого… из которых намерен я отдать одного в портные, другого в сапожники, третьего в столяры, четвертого в кузнецы, пятого в седельники, шестого в каретники, седьмого в живописцы».
Эти присылаемые в Петербург ученики оставались здесь более или менее продолжительное время, в зависимости от сложности их обучения. Как сообщает Б. Греков, в архиве декабриста М. Лунина сохранились по атому поводу следующие сведения. — Отданные в обучение к бронзовщику (великобританскому подданному Банистеру) оставались у него в течение 6 лет, к клавикордному мастеру 5 лет; обучавшиеся кулинарному и башмачному делу изучали его 4 года, фельдшерское — З года. Кончившие образование возвращались к своему владельцу для работы по своей новой специальности или отпускались «на заработки» с обязательством платить усиленный оброк. Приезжавшие в Петербург составляли особую колонию, имевшую своего управляющего, также из крепостных, обязанного наблюдать за «нравственностью и добропорядочным поведением» крестьян и своевременно взыскивать с них оброк. Однако, как видно из архива Лунина, едва ли не треть из них требуемого оброка не уплачивала. Размер же его достигал сравнительно малой суммы — 60 руб. Его должны были уплачивать без разбора кучера, торговцы, сапожники и клавикордные мастера.
Оброк, собираемый по деревням, обычно доставлялся помещику бурмистром. Он приезжал в Петербург поздней осенью, после продажи хлеба. Если привезенная им сумма барина не удовлетворяла, управителя отправляли на съезжую, невзирая на все его клятвенные заверения в том, что «кругом неурожай», что «люди совсем обнищали и побираются». — Случалось, что, не выдержав истязаний, злополучный управитель вдруг «вспоминал», что он «забыл» передать барину еще двести рублей. Если барин этим довольствовался, виновного отпускали домой, в противном же случае его снова отводили на съезжую. У мелкопоместных дворян бурмистра водили иногда по три-четыре раза на съезжую, вымогая с него деньги.