Помимо дорогой конюшни и множества экипажей для городской езды, большинство дворян позволяло себе и другую роскошь. Многие имели целую флотилию богато убранных лодок и шлюпок, которыми пользовались для езды по городу. По свидетельству современников, на реках и каналах было в те времена «не меньше лодок, чем экипажей на улицах». В зависимости от места катанья по Неве или по каналам, гребцы меняли длинные весла на короткие. Команда каждой лодки, обычно, состояла из 12 человек. Все они носили особую ливрею. Так гребцы Юсупова были одеты в шитые серебром вишневого цвета куртки. Их головы украшали шляпы с богатыми перьями. В своих живописных костюмах и белоснежном голландском белье они походили больше на балетных артистов, чем на гребцов. От них требовалось не только уменье искусно грести. Во время катания своих бар они услаждали их пением и игрой на французских рогах.
Любопытно, что владельцы нередко разрешали своим гребцам «прирабатывать», отпуская их на целый день с лодками. И скромный петербургский чиновник приобретал, таким образом, возможность доставить себе за несколько рублей удовольствие «царского выезда». Помимо частных лиц, Лодки содержали Адмиралтейство и все коллегии. Их гребцы были также пышно разодеты.
Подобными же богатыми ливреями щеголяли в больших домах лакеи «собственных» комнат. Кроме того, имелись еще «выездные» лакеи, «швейцарские», дежурившие в прихожей, и «дневальные», днем находившиеся для услуг в парадных аппартаментах, а ночью, по очереди, спавшие на пороге господской спальни. В штате значились также камеристки, «комнатные женщины»; «гардмебели», «люди» при серебре, при белье, при свечах, в буфетной, в винном погребе. «В ключах ходили» (то есть состояли при кладовых, леднике, подвале) большею частью жены кучеров, поваров и садовников.
К высшему служебному персоналу относился также «фершал», заведывавший домашней аптекой и никогда поэтому не бывавший трезвым. Его главная обязанность заключалась обычно в «открывании» крови. Он исполнял также обязанности ветеринара, «пользуя» лошадей и собак. К высшему штату принадлежали и так называемые «назначенные в науку»; это были наиболее развитые и способные мальчики, которых обучали грамоте и «наукам», с тем, чтобы из них комплектовать потом домашних лекарей, управителей вотчин и фабрик, художников, капельмейстеров хоров и оркестров и т. д. По окончании домашней подготовки их отдавали в школы и училища, где они обучались своей будущей специальности, заканчивая иногда свое образование даже за границей. Если возлагавшиеся на ученика надежды не оправдывались или, как это часто бывало, несчастный спивался, его причисляли к домашней канцелярии, где он коротал свой век, неся обязанности счетовода или писца. Таких «приканцелярских» в больших домах насчитывался чуть ли не десяток человек.