— Ты уладил все свои дела? — твердой рукой подняв кружку со стола и сделав глоток остывшего кофе, спросила я, невозмутимо разглядывая блондина в упор.
Салир покаянно вздохнул.
— К сожалению, нет. Но я на правильном пути.
За спиной что-то резко стукнуло и Айк, коротко выругавшись, сунул палец в рот, останавливая кровь.
— Ты сегодня такой неаккуратный, — чувствуя себя, словно на ярко освещенной сцене, с вселенским умиротворением в голосе произнесла я.
Айк согласно закивал.
— Да, это все из-за недостатка сна. Непременно продемонстрирую Каролю ранения, полученные по его вине!
Действительно, как в театре. Никогда не думала, что буду вести беседу в подобном ключе со своей собственной пятеркой. Пятерка — это, ведь, на всю жизнь. Вернее, до конца жизни. И мне придется постоянно вариться в одном котле вот с этими? Нет, надо сейчас же разруливать ситуацию!
Но только я открыла рот, как блондин бесцеремонно меня оборвал, подняв руку в запрещающем жесте.
Он приблизился на кошачий манер и, поблескивая смехом в глазах, присел возле меня на корточки.
— Кароль говорит, ты за меня беспокоилась… — очаровывающим тоном прошептал он, и его черные ресницы, которые были мне прекрасно видны с такого небольшого расстояния, едва заметно дрогнули.
Раз, два, три, четыре, выдох. Умение выбивать землю из-под ног, очевидно, его конек.
— Конечно, я беспокоилась, — безразлично пожала плечами я, отворачиваясь к столу. Главное ничего не отрицать. — Ты так неожиданно пропал. Да еще и в таком… тревожащем состоянии. Ну, ты понимаешь, о чем я.
За спиной раздался мягкий смешок.
— Рад слышать.
Я обернулась, пытаясь разобраться, что это такое было, и уперлась взглядом блондину в спину. Коса качается из стороны в сторону, как маятник. Тик-так, тик-так, тик-так…
— Кхе-кхе-хи-хи-хи-кхе-кхе!..
Проводив блондина долгим взглядом, я принялась за шутника.
— Прекрасное чувство юмора. Граничащее с умственным расстройством.
Айк стер с лица ухмылку и вернулся к рагу, застучав ножом.
— Смех без причины — признак отличного настроения!
Я принялась цедить холодный кофе мелкими глоточками, почти не ощущая вкуса.
— И что же его так повысило? С утра, насколько я помню, ты был слегка не в духе… Уж не упоминание ли о том, что господин-все-у-моих-ног встал на верный путь?
— Без понятия, — легкомысленно махнул ножом брюнет, притопывая ногой по полу в такт веселенькой песенки про пастушку и проезжего купца, которую мурлыкал себе под нос.
Слишком легкомысленно. Эх, Айк, Айк… Неужели тебе никогда не говорили, что излишество — зло в любом деле? Вот Салир это понимает.