И, паршивец эдакий, исчез раньше, чем я успела что-то ответить!
Я упала на подушку и негромко рассмеялась. Ох уж этот Улли! Когда я наконец-то привыкну к его непостоянству?
— Как замечательно слышать твой смех! — На мою кровать плюхнулся взъерошенный Марк — Ну ты и шороху наделала, подруга!
— Стараюсь, — криво усмехнулась я и потрясла друга за плечо. — Что я пропустила?
— Да все! — вредно заухмылялся этот некромант и, воровато оглядываясь, прошептал: — Пока нет Белинды, скажу, что особенно мне понравилась часть, как ты обнимала Ника, словно он твой возлюбленный. Прямо у Бель на глазах!
— Что?! — выдохнула я и нервно дернула себя за обе косички. — Как?!
И мой так называемый друг детства, не скрывая ехидного удовольствия, поведал мне занимательную сказочку о том, что именно я пропустила, пока была в отключке.
— Вот свинец! — выдохнула я и, сгорбившись, закрыла лицо руками. — Как я теперь Нику в глаза посмотрю? Позорище… А Бель?..
— Глори, да не зацикливайся ты, — обнял меня за плечи Марк — У тебя инстинкт самосохранения сработал, ты не виновата. Я объяснял тебе, почему ты именно в Кайндорфа вцепилась.
— Думаешь, мне от этого легче? — кисло скривилась я. — Хорошо, что боевка у нас только послезавтра…
— Мне не нравится твое настроение, — прямо заявил друг, а затем хлопнул себя по лбу. — Точно! У меня же есть чем тебя порадовать! Держи! — и выудил из своей сумки… мою расчетку.
— Ты же ее вроде как в мой деканат понес, — с подозрением посмотрела на него, не спеша принимать листы. — Ну, так мне Белинда сказала.
— И понес, — энергично кивнул Марк. — И даже вашему гранд-технику в руки отдал. Потом еще пять минут на него пялился, пока он ее просматривал.
— И что он сказал? — робко спросила я, спрятав руки за спину, — теперь я боялась брать расчетку совсем по другой причине.
— Что первый раз в жизни ему расчетную работу по техномагии некромант приносит, — захохотал этот вредный парень.
— Марк! — возмутилась я и, нащупав подушку, от всей души засветила гаду в лоб.
— Ай, не дерись, зараза мелкая! — возмутился он, предусмотрительно прикрывшись листами. — Смотри, что ты со своей драгоценной работой сделала! — помахал смятыми бумагами. — И не стыдно?
— Не стыдно! — Я, не сдержавшись, показала ему язык, а затем выхватила расчетку и принялась лихорадочно просматривать.
Сейчас сама все узнаю, сейчас…
— Зато смотри, как взбодрилась, — тихонько фыркнул Марк и принялся насвистывать что-то себе под нос.
Я лишь отмахнулась. Торопливо перевернула последнюю страницу и, забыв, как дышать, уставилась на строчку в самом низу листа, написанную небрежным размашистым почерком: «Умница, девочка. Добро пожаловать на спецкурс. Первое настоящее занятие будет в среду, в четыре часа, мастерская номер три».