— Если у Ника нет в официальной метрике дара некромантии, — вдруг заговорил Марк, — значит, обучала его мать. А если его обучала мать, чей некромантский дар тоже не афишировался, значит…
Но я уже и так поняла, что к чему.
— Значит, следы его некромантских плетений должны носить феолвартский характер, — потрясенно выдохнула я. — И подменить сережки он мог запросто. Нет ничего более естественного, чем входящий в раздевалку преподаватель. Но зачем ему это?!
— Не знаю, — замотал головой Марк и расстроенно воскликнул: — Неужели Ник замыслил что-то плохое?! Может, просто решил на тебя таким образом свою метку поставить… Ты вроде как ему небезразлична… Тухлый зомби! — Он схватился за голову. — Не могу поверить, что у Ника есть другая, нехорошая сторона!
— А я, думаешь, могу? — тоскливо вздохнула я, прижав к груди кулак — сердце ныло и отказывалось верить в подобные выводы.
— Знаешь, надо пойти и прямо у него спросить, — решительно заявил друг и поднялся на ноги. — Идем, зададим ему парочку вопросов.
— Ага, и что ты ему скажешь? — кисло скривилась я. — Что у его мамы внешность подозрительная? Так он тебя пошлет, и будет совершенно прав. Мало ли как кровь родителей смешалась, и не такое могло получиться. Нет, — качнула головой, — доказательства должны быть весомее, и намного.
— Что ты предлагаешь? — Марк плюхнулся обратно на пол и мрачно на меня посмотрел. — Как доказать, что его мать действительно с Феолварта?
Я молчала. Вредная мысль все не хотела ловиться, а в ней точно была какая-то полезная догадка.
Феолварт… Магия иллюзий… Некромантия… Портальная магия… Стихийная… Четыре магических дара… Точно! Вот оно!
— Марк, — я на миг крепко стиснула зубы, — есть только один способ это доказать. Нужна метрика Ника. Если у него есть четыре дара, целитель, принимавший роды, должен был это зафиксировать.
Только один раз можно было точно сказать, сколькими магическими дарами обладает человек, — в тот момент, когда перерезается пуповина. Именно в этот миг целитель, который разрывает физическую связь матери и ребенка, видит вспышки, свидетельствующие о том, что родился маг. Ничего конкретного, правда, он сказать не может — только количество вспышек и их силу, но это лучше, чем ничего. Иногда бывало, что фиксировали две-три вспышки, но потом проявлялся только один дар. Тогда говорили, что сильный дар поглотил более слабые. Например, когда родилась я, целитель засвидетельствовал две вспышки, причем одна была довольно сильная. Тем горше было разочарование родителей, когда ничего, кроме слабого стихийного дара, во мне не пробудилось. Тогда сошлись на том, что сильный почему-то перегорел. Теперь, правда, были у меня подозрения, что сильной вспышкой был дар техномагии.