Возле русла пересохшего ручья носильщики затянули ритмичную монотонную песню, прерываемую их тяжелым дыханием. Прислушавшись, я с удивлением поняла, что песня была о миссис Партридж и в основном состояла из замечаний по поводу ее обширного зада и голоса, такого же пронзительного, как у гиены в течку. Интересно, насколько хорошо миссис Партридж знала хинди?
На протяжении шести дней нас поднимали вверх по крутым горным тропам. На ночь мы останавливались и устраивались на ночлег в палатках или в простых придорожных хижинах, построенных из тростника предыдущими английскими путешественниками.
По ночам я любила выходить из палатки или хижины и сидеть у костра. Сумерки сгущались очень быстро, птицы смолкали, и лес вокруг нас казался необитаемым. Сладкий запах дыма отгонял москитов. Незамысловатая еда казалась вкуснее всего, что мне приходилось есть в лучших домах Калькутты. Я хорошо спала и по утрам просыпалась сильной и бодрой.
Наконец мы приблизились к Симле и остановились в нижней части предгорья, овеваемые горным ветром. Как только носильщики отдохнули, мы начали подъем. Я больше не могла оставаться в паланкине, поэтому вылезла из него и пошла пешком. Холмы поросли алыми рододендронами, яркими, как огонь. Когда мы, поднимаясь по горной дороге, окруженной темными соснами, добрались до границы города, я была очарована его величием.
Горное поселение, широким полумесяцем огибавшее гору Жако, было построено на высоте семи тысяч футов над уровнем моря. Здания здесь напоминали английские дома. Тут было много деревянно-кирпичных коттеджей, но все они несли на себе отпечаток Индии. По крытым черепицей крышам карабкались обезьяны, а в густых рощах кричали майны[29] и сороки. Я увидела шпили церквей и крытые навесы индийского базара. Миссис Партридж знала дорогу к нашему снятому на три месяца бунгало. Как и большинство остальных строений, оно носило исковерканное английское название «Констанция-коттедж».
В отличие от нашего шумного дома в Калькутте бунгало оказалось небольшим деревянным оштукатуренным домиком с крытой тростником крышей. Внутри располагались три спальни, столовая и большая гостиная с нехарактерным для Индии камином. Кухня, как обычно, ютилась в отдельной небольшой постройке за домом, недалеко от хижин слуг. Я бегала от окна к окну, раскрывая деревянные ставни. Из гостиной и из маленькой спальни в передней части дома открывался вид на огромные величественные вершины Гималаев, увенчанные снежными шапками, на фоне синего неба. Из столовой и двух спален побольше в задней части дома виднелись пологие, покрытые деревьями холмы, спускающиеся в коричневую равнину, а вдали тонкими коричневато-желтыми ленточками вились Сатледж