Я стояла как раз посредине между ними. Патан скакал мне навстречу, Фейт — отдалялась. Внезапно Ута изменила направление — может, из-за неожиданных громких хлопков, раздавшихся позади меня? Но Фейт не остановилась. Вместо этого она привстала в седле, словно копируя движения патана. Она не стала оглядываться. Фейт не отрываясь смотрела перед собой, направляя пони прямо на камни. Затем принялась подгонять Рами хлыстом. Жеребчик попытался свернуть в сторону, но Фейт гнала его дальше. Я ничего не понимала. А затем Фейт выпустила поводья — я видела, как они выпали из ее поднятых вверх рук. Рами попытался остановиться перед самыми камнями, скользя копытами по земле и резко поворачивая в сторону. Фейт перелетела через его голову, изящно выгнувшись, словно брошенная невидимой рукой. Но ее никто не бросал: она сама выскочила из седла. Увиденное не укладывалось у меня в голове: Фейт перелетела через камни.
Ее широкая юбка надулась, и я увидела среди белых нижних юбок ноги Фейт, разведенные, словно ножницы. Взлетев в воздух, с этого ракурса она больше всего напоминала желто-белый вращающийся диск. А затем Фейт исчезла. От ужаса я закрыла глаза, и в тот же миг мое плечо обожгла резкая боль.
Патан с грохотом пронесся рядом со мной, и я почувствовала, что мои ноги подкашиваются. Я казалась себе сломанной куклой, брошенной на этой поляне. В ушах эхом звенел странный крик, и через секунду я поняла, что это кричу я сама. Долгим и страшным криком, потому что только что произошла ужасная беда и, что бы ни случилось потом, дальше будет еще хуже.
Я снова плыла на корабле, который вез меня в Индию, привязанная к гамаку во время шторма. Все кости болели. Из прохода за нашей каютой до меня доносились голоса, выкрикивающие что-то неразборчивое. Снизу слышались глухие удары, словно о борт корабля ударялись большие булыжники. Я боялась, что они проломят корпус и я утону. Я попыталась подняться, но моя левая рука меня не слушалась. Волны в безжалостном ритме раскачивали корабль, и ребра стучали друг о друга, отдаваясь болью в левой руке и плече. Мое лицо оказалось прижатым к подушке, и мне было тяжело дышать. Я с трудом подняла голову и почувствовала прикосновение холодного воздуха к щекам. Открыв глаза, я увидела, что моя левая рука странным образом болтается над головой, словно я свисала откуда-то вверх ногами.
Затем в глазах прояснилось. Ритмичные удары оказались стуком копыт; я лежала, переброшенная через спину лошади, и видела, как мимо стремительно проносится земля. От этого и еще от усиливающейся боли в плече к горлу подступила тошнота. Я повернула голову вбок и уперлась носом во что-то твердое и теплое, двигающееся в одном ритме с лошадью. Это была нога.