Линни: Во имя любви (Холман) - страница 225

— Не сейчас. Я отпущу тебя, когда буду уверен, что они возвратились в Симлу. Обратный путь займет у тебя б'ольшую часть дня. Я к тому времени буду слишком далеко, и ты не сможешь им помочь.

Его ухо и шею покрывала засохшая кровь. Мочка уха, там, где прежде находилась серьга, была разорвана.

Интересно, как ему удалось сбежать?

— Я не стану им помогать. Я знаю, ты не делал того, в чем тебя обвинили.

Мы впервые посмотрели друг другу в глаза. Его избили: один глаз почти закрылся из-за вспухшей пурпурной ссадины, а нижняя губа была разбита. Спереди рубашка разорвалась, открывая многочисленные синяки и кровоподтеки на груди. В волосах патана я увидела блеск второй, уцелевшей серьги.

— Я знаю, что ты этого не делал, — повторила я. — Я знаю.

Почему мне было так важно дать ему это понять?

— Откуда тебе знать, что я делал и чего не делал?

— Я знаю, та женщина лгала, чтобы выгородить себя и своего любовника. Я ходила к тюрьме и сказала солдату, что ты не виноват.

Патан снова повернулся к коню, а я опустилась на пол, прислонившись в стене. Наконец он выбросил пучок травы и снова прикрыл вход в пещеру кустарником.

— Уже поздно. Мы останемся здесь на ночь. Утром ты вернешься в Симлу.

Я отвернулась. Плечо по-прежнему болело. Фейт! О Фейт!


* * *

Я очнулась от собственного крика. Открыв глаза, я увидела патана, стоявшего передо мной на коленях. В руке он держал небольшую горящую ветку, пламя освещало мое лицо. Словно в полусне я удивилась, как ему удалось развести огонь, — пол в пещере был сырым и холодным.

До этого я попыталась найти местечко посуше и свернуться там клубком, но боль в плече была невыносимой. Мне стало плохо, я вся горела, а пить хотелось так, что с губ непроизвольно срывались тихие стоны. Один раз я села и огляделась, но, кроме меня, в пещере никого не было. Было слишком темно, чтобы что-то различить, но дыхания мужчины или лошади тоже не было слышно. Он уже уехал? Мои зубы стучали. Несмотря на жар, охвативший тело, я вся дрожала. А затем появился патан с пылающей веткой.

— Воды, — попросила я по-английски, но вместо воды получила сильный толчок в плечо и услышала звук рвущейся ткани, а затем — странное шипение. В следующий момент мне показалось, что в мое плечо вгрызся какой-то зверь. Я кричала, пока он рвал и терзал мою плоть. Пламя становилось все ярче, пока я не растворилась в его свете.

— Просыпайся, тебе пора вставать, — услышала я и открыла глаза.

В пещере тлели угли костра, отбрасывающие тусклый свет.

— Уже почти рассвело. Я должен уехать прежде, чем они снова примутся тебя искать, — сказал патан.