. О мирном урегулировании в Вене больше никто не думал
>30. Вильгельм II, прервавший свое участие в ежегодной Кильской регате и официальном приеме британской эскадры, 5 июля встретился с австрийским послом графом Ладиславом де Сегени, передавшим германскому монарху письмо Франца-Иосифа и меморандум, составленный еще до сараевского убийства. Последний содержал план новой балканской политики. Вена предлагала способствовать созданию союза Болгарии и Турции под покровительством Германии и Австро-Венгрии, причем в любом случае из состава этой конструкции требовалось исключить Белград. Определенные разногласия вызвала австрийская позиция в отношении Румынии, которую считали ненадежной. В Германии соглашались с этим, но считали необходимым не отталкивать Бухарест
>31.
Интересно отметить, что и письмо Франца-Иосифа, и меморандум предусматривали возможность военной акции против Сербии>32. Этот факт, конечно, объяснял масштабность задуманных Францем-Фердинандом маневров. Германский монарх посоветовал Вене не мешкать с выступлением против сербов>33. Более того, он признался, что пожалеет, если Австро-Венгрия не использует столь благоприятную возможность, поскольку Россия не готова выступить, а для нейтрализации Румынии будет сделано все, «чтобы король Карл и его советники вели себя как должно»>34. Кайзер действительно считал, что Россия не готова к войне в финансовом и военном отношении и что Николай II не станет вступаться за «цареубийц». Кроме того, в Берлине надеялись, что Париж будет удерживать Петербург от выступления – во французской армии не хватало тяжелой артиллерии>35. Решительность Вильгельма объяснялась и его личным отношением к славянам вообще и к Сербии в частности. «Я ненавижу славян, – говорил он позже. – Я знаю, что это грешно. Никого не следует ненавидеть, но я ничего не могу поделать – я ненавижу их»>36.
После этой встречи, по свидетельству германского посла в Турции барона Ганса фон Вангенгейма, в тот же день в Потсдаме было собрано совещание, в котором участвовали министр иностранных дел, военный министр, начальник Генерального штаба, начальник Военного кабинета императора-короля, ряд послов, руководители железных дорог, финансисты и промышленники. Кайзер по очереди спрашивал каждого участника совещания о готовности к войне. Все ответили положительно, кроме финансистов, заявивших, что они нуждаются в двухнедельной отсрочке, для того чтобы продать ценные бумаги за границей и сделать займы. Было принято решение о секретной подготовке к войне, после чего кайзер отправился на яхте к берегам Норвегии, канцлер Т. фон Бетман-Гольвег ушел в отпуск, а остальные вернулись к своим обязанностям. С 5 по 22 июля немцы действительно активно переводили свои ценные бумаги за границей в наличность