Достоверно известно было только одно – Ануш с незапамятных времен был главой древнего цыганского клана. Не просто серьезных, а самых опасных цыган, какие только есть, если не на всем свете, так уж точно во всей Бессарабии. Говорили, что сам Ануш погубил столько людей, сколько деревьев в лесу, в котором он живет – потому что Ануш сам сажал дерево всякий раз, когда отнимал чью-то жизнь.
Барон в самом мрачном расположении духа ехал через лес.
Он подъехал прямо к дому Ануша, привязал коней и подошел к двери дома.
Барон хотел постучать в дверь, но она открылась на секунду раньше. За дверью, улыбаясь, стоял Ануш.
- Пришел, - сказал Ануш. – Хорошо!
Ануш – старичок, он очень худой, сухой и очень смуглый, не просто опаленный солнцем, а, лучше сказать, сильно вяленный. На вид ему и правда лет триста. Глаза у него черные, круглые, как у птицы.
- Один человек должен деньги тебе. Старый долг. Твои люди взять его хотели, а я стрельнул по одному. За дочку свою испугался, - сказал Барон.
Ануш улыбнулся.
Барон обернулся и вдруг здесь, в этом темном доме, прямо за своей спиной увидел все, как оно было.
Увидел Барон Лаутара, лежащего на земле, и свою дочь Ану, стреляющую по ногам цыгана, и себя, и даже огромного цыгана Малая, с топором в руке.
Ануш расходился все больше и больше, и вдруг дом его наполнился звуками: то были голоса, человеческие голоса, и пробивалась сквозь голоса песня, пел ее древний, грубый женский голос.
Барон смотрел на Ануша, и голова у него шла кругом от того, что он видел. Ануш, прямо на его глазах, вдруг превратился в мальчика, цыганенка лет пяти, а цыганенок стал черным котенком, потом вскочил вдруг черным оленем, а то вдруг взвился над Бароном черным жеребцом, и носился по дому, ржал, как сам черт и вставал на дыбы.
Барон много чего повидал в жизни, прежде чем стать Бароном, и еще больше – после того, как стал им. Но он был напуган. Он пал тогда на колени и умолял Ануша простить его дочь, и просил Ануша взять его жизнь, и все деньги таборов, лишь бы только Ануш не трогал его дочь Ану, но Ануш не слышал эти мольбы, потому что уже был черным кабаном, и метался по дому так, что стены дрожали.
Наконец, Ануш стал успокаиваться. Звуки и видения исчезли.
Барон лежал на полу и тяжело дышал.
Ануш сказал тогда, что Барона прощает, потому что он не сам умереть боится, а за дочь свою просит. Еще Ануш сказал, что у него тоже есть дочь, он из-за нее много цыган погубил, много хороших цыган погубил.
Потом Ануш сказал: половину собранных денег таборов Барон отдаст цыганам Ануша. Половину – Барон сожжет, а пепел развеет ночью, в новую луну, по ветру, у леса, что окружает старый дом Ануша. За раны цыгана, что нанесла Ана, отдаст Барон двух своих черных коней – по одному за каждую рану.