— И что нам делать? — спросил я в отчаянии.
Он пожал плечами.
— Если бы я знал!
Я сел на траве, совсем близко от него, тоже обхватил колени руками, тоже стал смотреть куда-то вдаль.
— Я теперь понимаю, почему твою планету не атакуют толпы наших земных геев, — сказал я спустя несколько минут. — Им здесь нечего делать.
Лесь кивнул.
— Они могут вступать в половую связь только друг с другом. Андросца им не видать. А лететь сюда только для того, чтобы заняться сексом со своим же приятелем, дороговато. И страшно неудобно. Далеко, все-таки.
Я повернул к нему голову.
— Давай я научу тебя простому слову — «трахаться». Оно ведь короче. Все земляне его говорят. Оно вполне приличное, хоть и не стоит его произносить в присутствии седовласых профессоров — они могут перевозбудиться.
Лесь тоже повернул голову, посмотрел на меня и улыбнулся.
— Я знаю это слово. Как и с десяток других, таких же. Но они… земные. Слишком земные.
На его лице пробежала гримаска отвращения.
— Земные, как и я, — с горечью пробормотал я.
Выражение лица Леся изменилось, и он посмотрел на меня со странной смесью чувства вины, сожаления и даже тоски во взгляде.
— Как и ты, — пробормотал он тихо.
Во весь горизонт вставал гигантский диск Гесиода. Зрелище было одновременно ужасающее, притягательное и невыразимо прекрасное.
— Знаешь, лет триста назад, когда о Земле и других частях человечества мы успели слегка призабыть, у нас зародился особый ритуал. Влюбленный, чтобы выразить свои чувства, раздевался для своего избранного в свете Гесиода. Ритуал оказался на удивление живучим. Прямо сейчас по всему Андросу тысячи парней, освещенные спутником, снимают с себя одежду. У каждой пары, как правило, это происходит только один раз, перед их первым сексом…
Он помолчал, думая о чем-то своем.
— Когда мне было почти шестнадцать, я тоже разделся для… Разделся для своего любимого. После этого мы оставались вместе три года. А теперь он ушел к другому…
Лицо Леся стало совсем грустным. Даже земной глаз мог заметить это.
— Я могу раздеться для тебя, — неожиданно предложил парень. — Если это не связано с сексом, и ты пообещаешь не касаться меня, то я могу это сделать. Просто показать тебе древний ритуал приветствия Гесиода. Хочешь?
Я посмотрел на Леся. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Ну, не все так плохо! — улыбнулся он. Как обычно, мое лицо уже все ему сказало. — В конце концов, это всего лишь секс. Можно прожить и без него.
Можно. Но не хочется.
Лесь легко поднялся и встал между мной и диском восходящей планеты-близнеца. С плотно прижатыми друг к другу ногами, с вытянутыми вдоль тела руками, он казался тоненьким прутиком. Было достаточно темно, чтобы я видел, как сияет на фоне Гесиода его силуэт. Было достаточно светло, чтобы я видел выражение его широко открытых, казавшихся сейчас огромными глаз.