Лес застонал и медленно повел кулаком по члену. По его пальцам стекали ручейки семени. На лобковых волосках образовалась лужица. Глаза были закрыты.
В воздухе ощущался запах спермы, но я так и не смог понять, запах чьей именно спермы я вдыхаю.
Лес опять застонал. Его глаза открылись, скользнули по мне, быстро переместились на стену позади. Он стал часто глотать, моргая. Его лицо отражало странную смесь наслаждения и муки.
Наверное, именно в тот момент я окончательно осознал, что секс между нами невозможен. Если онанизм в присутствии землянина был стол болезненным для Леса, что бы он почувствовал, если бы решился со мной переспать!
— Как ты? — послышал слабый голос. Лес опять закрыл глаза.
— Обкончался, как видишь, — пробормотал я.
Несколько секунд ничего не происходило. Потом кулак парня разжался. Рука, вся в сперме, съехала с живота и бессильно упала на кресло. Широко раздвинутые бедра расслабились, позволяя телу осесть на сидение. Все еще твердый член, оставшийся без поддержки, со звонким звуком стукнулся о живот, тут же выбросив на него небольшую порцию семени.
Я увидел, как тонкая струйка семени опускается по мошонке, прямо по одному из выпяченных резинкой трусов яичку. Она медленно прокладывала себе путь вниз, затекая в складочки кожи.
— Я представил себе, что это твой рот… — опять стал говорить Лесь. Его голос уже стал ровнее.
— А я представлял себе, что это твоя ладонь.
Движимый любопытством, я обернулся. На экране неутомимая четверка снова перемешалась, образовав совсем уже неописуемый клубок тел. Их коллективный секс продолжался все с той же энергией. Никто и не собирался кончать.
Я повернулся к Лесу, скользнул взглядом по закинутым на ручки кресла бедрам, сбившимся под мошонкой трусам, начавшему опадать члену и, конечно, лужам спермы, куда ни глянь. В моей груди шевелилось какое-то странное щемящее чувство.
— Спать хочется, — пробормотал я.
— Можно мне воспользоваться твоим душем?
Ну к чему в такой момент эта чертова вежливость!
Я кивнул.
— Тебе было плохо? — все же спросил я.
— Моментами, — расслабленно сказал Лес. — Удовольствия было больше.
Он посмотрел на меня и добавил:
— Заниматься онанизмом с землянином требует… мужества.
Улыбнулся.
— То, что я постоянно думал о тебе и смотрел на тебя, добавило…
Он пожал плечами, все так же удовлетворенно улыбаясь и глядя на меня сияющими глазами.
— …ложку горечи.
Он хотел что-то добавить, но запнулся, подбирая слова.
— Такое забыть невозможно, — наконец, сказал он. — Ничего подобного я никогда не испытывал. Особое, уникальное ощущение. Не мед и не перец, а их дикая смесь…