Я меньше других стремился наверх, у меня были на то свои причины, о которых вы узнаете позже.
– Это безумие! – сказал я. – Если наверху нас никто не будет ждать, мы будем носиться по волнам и погибнем от голода и жажды.
– Ерунда, как это мы можем устроить, чтобы нас кто-нибудь ждал?
– Пожалуй, и с этим удастся справиться, – вмешался Маракот. – Мы можем сообщить довольно точно нашу широту и долготу…
– И там бросят лестницу? – не без иронии перебил я.
– Какая там еще лестница! Хозяин прав. Слушайте, мистер Хедли, вы напишите в своих бумажках, которые посылаете наверх, где мы находимся. Черт возьми! Да я прямо вижу сенсационные заголовки в газетах! Напишите, что мы находимся под двадцать седьмым градусом северной широты и двадцать восьмым градусом четырнадцатой минутой западной долготы или как там еще – ну, словом, поставьте нужные цифры. Поняли? Потом еще напишите, что три самые знаменитые в истории персоны: великий деятель науки Маракот, восходящая звезда по части собирания жуков Хедли и Билл Сканлэн, механик первый сорт, гордость заводов Мерибэнкса – взывают о помощи со дна океана. Поняли?
– А что дальше?
– Ну, а тогда уже дело за ними. На такой призыв они уж не смогут не отозваться. Все равно, как я читал насчет Стенли, который спасал Ливингстона.[63] Уж это их забота – вытащить нас отсюда или подождать нас на поверхности, если мы ухитримся выпрыгнуть сами.
– Мы можем сами кое-что им предложить, – сказал Маракот. – Пусть спустят сюда глубоководный лот, а мы будем его поджидать. Когда же мы его увидим, мы привяжем к нему письмо и напишем, чтобы они были готовы нас встретить.
– Вот это здорово! – воскликнул Билл Сканлэн. – Лучше не придумаешь.
– А если некая леди пожелает разделить нашу участь, то четверо так же легко поднимутся, как и трое, – произнес Маракот, ехидно посмотрев на меня.
– И пятеро так же легко, как четверо, – прибавил Сканлэн. – Ну, как, вы теперь уразумели, мистер Хедли? Напишите все это, и через полгода мы снова будем гулять по набережной Темзы.
Сейчас мы выпустим два шара в воду, которая для нас все равно что для вас воздух. Шары помчатся вверх. Пропадут ли оба в пути? Все может быть! Или можно надеяться, что хоть один пробьется на поверхность? Поручаем их судьбу счастливому случаю. Если для нашего спасения ничего нельзя предпринять, то хотя бы дайте знать тем, кто нас оплакивает, что мы живы и счастливы. Если же представится случай прийти нам на помощь и для этого найдутся энергия и средства, мы дали вам достаточные указания, чтобы нас можно было спасти.