Тетка Черепаха с силой захлопнула альбом так, что засушенная в нем веточка сирени превратилась в пыль и посыпалась на белоснежный Теткин халат.
Из Оливковой комнаты высунулась всклокоченная голова прапрадеда Фемистоклюса, заспанная и недовольная.
— Держи хвост мушкетом, Клотильда! – пробрюзжала голова, - Взбодрись, безутешная, народной песней «Шарик Жучку взял под ручку и пошли они гулять»! Или сшей себе юбку из бархата в леопардовое пятно!
10.30
— Принесли письмо от Кро. Он писал:
Дорогая маменька!
Брюссель встретил нас мокрым снегом и ветром. Пишу в номере. Напротив отеля купол какого-то собора, словно гигантский позолоченный желудь на фоне свинцового неба. Ро натерла кровавый мозоль на левой пятке черными лакированными туфлями с шелковыми розами, теми, что в прошлом году ей подарила супруга японского императора. Пластыря не нашлось, Ро надела на ногу целлофановый пакет и пошла в душ согреться и порепетировать «Кармен», уже приходили соседи и администратор, просили убавить телевизор. Больше всего нас потрясли мраморные львы возле королевской резиденции – очень родные морды! Одного из них мы назвали «сытый Пыш», а второго – «голодный Фига». В королевской оранжерее были и гортензии, но я забыл спросить для Вас, чем они их поливают. Думаю, что ни синькой и ни марганцовкой. Местный садовник обогатил нас любопытной информацией, оказывается, первый унитаз на нашей планете был изобретен крестником Елизаветы Первой! Да, маменька, в театре один очень древ …, я имею в виду, пожилой осветитель, хорошо Вас помнит. Он сказал: «Как же, как же, Вы очень похожи на свою мать, молодой человек! Она пела в этом театре в те дни, когда наша «Брюссельская капуста» встречалась с вашей «Молодой сеньорой». Я написал записку: «Ставлю все свои бутерброды на «Капусту»» и бросил ее с колосников на сцену. Эта толстушка – хохотушка подпрыгнула, крутанулась на каблучках, подняла записку, пропев: «Что за любовное посланье?!» Публика замерла. А прочитав записку, Ваша матушка ударила себя веером по бедру и спела прямо в зал: «Я на «Сеньору» ставлю три пиццы!» Весь зал пришел в негодование, со всех сторон зашикали и зашипели: «Что взять с этой глупой иностранки! Надо правильно петь: «Я на сеньору надену тряпицы!»» Вы никогда не рассказывали, маменька, эту забавную историю. Надеюсь, «Сеньора», как всегда, не проиграла?
Вчера до двух часов ночи тряслись от холода и вспоминали Ваши голубцы в томатной заливке.
С любовью к Вам, Ваш сын Кро!»
11.00
— Тетка омочила письмо и свой кружевной платок горькими слезами. Бедные дети! Голодные, холодные, израненные! Но есть и приятное! «Сеньора» в те далекие дни выиграла 5:2! «Капустники» рассказывали на каждом углу, что мяч был кубической формы, ворота кривые, а судья пришел в очках своей бабушки! Эх, было время! Правда, тогда все панически боялись паровозов…